Право на выбор - [19]

— А тут все орлы, — заметил стоявший рядом незнакомец, идеально лысый. — Других птиц не держим. Владимир Геннадьевич.

— Сергей, — представился третий, выпуская в небо почти невидимый клуб дыма из своей ароматной трубки.

— Ну вот и познакомились, — сказал Котелков. — Олег, ты голоден?

— Пока терпимо.

— Твой голос перевесил. Сначала блиц-совещание, потом вечерние калории. Я думаю, по номерам расходиться не надо. Обсудим быстро, я сделаю обещанный звонок в Москву.

Номер Котелкова находился на четвертом этаже. Это был люкс, а может быть и супер-люкс (Олег и правда, брал интервью у потомка Бисмарка, но в таких элитных штучках не разбирался). Одна гостиная по площади вдвое превосходила олегов номер. На маленьком столике стояла ваза с виноградом, видимо недавно купленном и недавно помытом — капельки воды блестели на крупных ягодах.

Котелков устроился в кресле. Сейчас это уже был не вольный воин, оставивший меч перед дверью Зала совета, это был падишах, созвавший визирей, перед своими высокими очами.

Коллеги тоже расселись — на кожаный диван, только Капитан взял стул, пододвинул к столику, раскрыл ноутбук.

— Ну-с, господа, совещание в расширенном составе объявляется открытым. — В нашей команде новая персона, с нее и начнем. Олег, как по батюшке?

— Николаевич. — (а я и не знал, шепнул Толик).

— Так вот, Олег Николаевич, сначала важный предварительный вопрос. Ваш друг перечислил все ваши достижения, но так и не сказал одного: какой у вас опыт кампанейской работы? Вы на выборах работали вообще?

— На губернаторских, еще в питерский ЗС… В рамках газеты.

— Очень даже неплохо. Знаете, в чем смысл этого совещания? Я хочу ответить на два вопроса: как вести эту кампанию, и стоит ли проводить ее вообще? Попробуйте ответить хотя бы на первый вопрос. Все же вы здесь уже полдня. Бродили по городу, смотрели свежим глазом.

Олег задумался, от волнения отщипнул пару виноградин, но есть пока не стал.

— Понимаете ли… Когда я гулял, видел на площади, она, наверное, центральная, автовокзал. Или просто крупную автобусную остановку. Заметил, как люди, в ожидании автобуса, стоят возле навеса и читают на стенке какую-то газету, наклеенную в прошлом году. Именно в прошлом, я даже дату выпуска посмотрел. То ли «Молния», то ли «Завтра», что-то коммунячье. Меня это удивило, смотрю, вокруг ничего не наклеено, ни газет, ни листовок. И стендов нет, на которые газеты клеят. Наверное, в городе это не принято.

— Интересное наблюдение, — заметил Куклинс. — Я сам не присматривался, но верю, что здесь никто не занимался всерьез наружной агитацией, поэтому определенный информационный голод у электората присутствует. Да, ценное наблюдение, особенно потому, что местные такие вещи ловят не всегда.

— Согласен, — кивнул Котелков. — И в этом секторе здесь тоже край не паханный. Спасибо, Олег. А насчет коммунячьей газеты, имей в виду, что в нашей команде есть один действующий член КПРФ. Не пугайся, он не обидчивый, и его сейчас здесь нет. Владимир Геннадьевич, ваши впечатления.

— Впечатлений от города у меня пока нет, — ответил Куклинс. — От клиента тоже нет, пока. Мне запомнилось только одно лицо — заместитель начальника штаба Любовь Ивановна. Она из прогоревшего кондитерского кооператива, в свое время поглощенного фирмой Савушкина. Как самостоятельное лицо не знаю, а как менеджер второй роли, она незаменима. Клиент постоянно слушается ее советов и они если и не всегда умны, то никогда не глупы. Как я понял из разговора с ней, она была с самого начала против «Миколы Н», и упрекала клиента в том, что он отошел от собственной производственной философии: если что-то приобретать, то обязательно первого сорта. Скорее всего, она их и выставила с этой площадки, потому что такая баба прощает мужику все, запой, гулянки, все, кроме безделья. Если она увидит, что мы не просто хотим работать, мы работаем, нам ничего не надо будет требовать, просто ей об этом вовремя сообщать. Все технические вопросы будут замкнуты на нее, а не на самого г-на Савушкина, а решаться будут немедленно.

— Так. С моим мнением совпадает. Сергей.

— Я поговорил с Игорем Вилоровичем, — неторопливо сказал Капитан, затягиваясь трубкой. Это бывший директор кирпичного завода, того самого, который обанкротился в пух и в прах. Как предприниматель, он еще более херовый, чем Любовь Ивановна, но зато он едва ли не самый лучший кадровик, которого я встречал за последние два года. Это первое впечатление, очень жаль, если ошибаюсь. Но, скорее всего, все же я прав — на таких людей у меня нюх. Общее впечатление: он, вместе с Любовью Ивановной, несмотря на то, что наши предшественники упорно гадили, отстроил очень даже неплохой штаб. Погоди, Миша, не перебивай. Согласен, не штаб, отстроить штаб у них не было задачи, а сильную рабочую группу, на основе которой в любой момент можно создать полноценный штаб. Всю работу, которую провел Игорь Вилорович я оценить не смог; оценил только свой квадрат: систему социологического опроса. Он для этого нашел грамотных людей, поэтому большой опрос я могу запустить уже через два дня, был бы бюджет.