Право на счастье - [130]

— Что вы, Мэгги. Хотите стать моим другом?

— Да, — ответила Мэгги, опустив глаза. — Я очень много о вас думала, пока работала над этим домом. Так что вы, как и дом, стали частью меня самой. Я старалась увидеть вещи так, как их могли бы увидеть вы. Представляла, что бы вам понравилось, что нет… Я пыталась думать, как вы, чувствовать, как вы, и понять вас.

— Мэгги, то, что сказали вы, не говорила мне еще ни одна женщина. Наверное, я не был бы больше тронут, если бы вы предложили мне раздеться вместе с вами и залезть в эту ванну. Может быть, волны ваших мыслей пересекали эфир, настигая меня в Нью-Йорке, потому что я тоже все время думал только о вас.

— Я польщена, — смущенно пробормотала она, и в ее словах не было фальши.

— Как вы думаете, это просто влюбленность или нечто большее? — спросил он.

— Трудно сказать. Может, здесь замешана телепатия или НЛО, — ответила Мэгги, улыбаясь.

— Мы должны это узнать, — решительно произнес Коннор. — Мы должны посвятить изучению этой проблемы всю оставшуюся жизнь. По крайней мере я намерен посвятить изучению возникшего вопроса ближайшие несколько недель. И эта моя новая работа, похоже, уже начинается.

— Значит, вы остаетесь? — спросила Мэгги, не веря своим ушам.

— Таковы были мои намерения с самого начала. Я плел хитрую паутину заговора, чтобы добиться места в правлении, а моя дорогая мамочка, оказывается, все устроила за меня. Теперь у меня появилась сильная рука и мощный правитель. Вместе мы поведем компанию в двадцать первый век, вооружившись самой передовой технологией.

— А теперь, Коннор, серьезно: как вы намерены ужиться с Белиндой?

— Помните, что я говорил о том, как меняются люди? Может быть, она осталась прежней, но изменился я. При всей ее безапелляционности и отсутствии такта она единственный человек, который любит меня по-настоящему и никогда не предаст. Я иногда даже сожалею о тех годах, когда отказывал ей в своих посещениях, будучи слишком эгоистичным для того, чтобы остаться с ней и бороться за право иметь собственное мнение.

— Она будет счастлива, Коннор.

— А вы? Вы будете счастливы, Мэгги?

— Я уже счастлива.

— Так как насчет ванны? Осмелитесь сделать мне предложение? — лукаво спросил он.

— Я хотела прояснить это для себе еще до вашего приезда, но не хватило времени, — ответила Мэгги. — Боюсь, мне пока рано туда залезать, могу и утонуть. Дайте мне немного времени, чтобы выяснить, умею ли я плавать, хорошо?

— Какой срок?

— Месяц. А может, и меньше.

— Месяц с сегодняшнего дня. Срок истекает двадцать пятого января. Я залезу по самую шею в горячую воду и буду вас ждать.

Он нежно поцеловал ее в лоб:

— Вы еще очаровательнее, чем я вас вспоминал. А теперь пусть мама узнает последние новости.

— Вы до сих пор ей ничего не сказали?

— Я собирался потянуть с ответом, но сейчас, похоже, самое время. Пойдем, получим удовольствие вместе.

Белинда так и сидела внизу у камина.

— Ну что же, — сказала она, — ты посмотрел достаточно. Тебе понравилось?

Коннор подошел к матери и поцеловал ее в щеку.

— Это самый лучший подарок из тех, какие я когда-либо получал. Спасибо, я его беру.

Белинда неуверенно улыбнулась:

— Не играй со мной в прятки, Коннор. Ты собираешься жить здесь или нет? Ты возьмешь в свои руки управление компанией?

Мэгги села и стала наблюдать за развязкой. Коннор играл роль с полной самоотдачей. Засунув одну руку в карман, а другой потирая висок, он прогулялся до окна и углубился в созерцание пейзажа. Белинда не спускала с него цепкого взгляда, не упуская из виду ни одного его жеста.

— Дело в том, — начал он, — что сегодня утром я принял решение возвращаться в Нью-Йорк.

Лицо Белинды побледнело, но она не сказала ни слова, ожидая продолжения.

— Я подумал: а кому это надо? Тяжелая, неблагодарная работа. Одна компенсация — власть. Но я никогда не был властолюбцем.

Отвернувшись от окна, он наконец улыбнулся:

— Но теперь, когда ты привезла меня сюда, я просто не могу отказаться. Я понял, что это мой дом, едва вошел в него.

«Господи, — подумала Мэгги, — он такой же манипулятор, как и его мать. Такой, да другой: мягче, добрее». Сердце Мэгги заплясало от счастья, которое увидела она в глазах старушки. Белинда на нетвердых ногах поднялась, и в глазах ее заблестели слезы. Словно в спектакле, она открыла объятия сыну, и Коннор оказался на материнской груди.

— Добро пожаловать домой, сынок, — сказала она со значением.

Мэгги с трудом сдерживала слезы, настолько эмоциональной была эта сцена. Однако как только ей показалось, что действующие лица больше не нуждаются в зрителях, она решила уйти. Белинда, уловив ее настроение, спросила:

— Мэгги, как я могу вас отблагодарить?

— Я счастлива, как и вы, Белинда…

Но Коннор перебил:

— Ты спрашиваешь, как ты можешь отблагодарить эту женщину? Очень просто! Завтра же ты сядешь за телефон и позвонишь всем своим знакомым, сообщая, какого замечательного художника по интерьерам тебе удалось найти. Ты можешь еще добавить, что она будет так занята оформлением магазинов Корнуолов, что если и сможет помочь кому-то из них, то они будут считать себя счастливчиками. А еще лучше, если ты позвонишь и в «Архитекчерал дайджест» Пейдж Ренс и сообщишь, что разрешаешь ей сфотографировать интерьер дома.