Право на ошибку - [10]

– Поразительная догадливость, – хмыкнул незнакомец.

Его мускулистые руки лежали на моих плечах, удерживая. Вспоминая услышанное по пробуждению, я поняла, что он пытался остановить мои вызванные кошмаром брыкания. Черт, я думала, при обмороке не бывает видений.

Скользнув взглядом по смуглой руке с четко очерченными бицепсами, я изо всех сил прикусила щеку, чтобы не раскрыть рот как последняя идиотка, когда мои глаза нашли его.

Кроме приятного аромата и низкого хриплого, почти что бархатного голоса парень был неприлично красив. И, говоря «неприлично», я именно это и имею в виду.

Резкие черты лица, волевой подбородок и прямой нос заставляли забыть такое слово, как «смазливость». Мягкие на вид губы так и требовали проверить это касанием, но все внимание перетянули на себя глаза. Янтарные.

Я понимала, что такого цвета быть не может, но никак иначе определить не могла. Не светло-карий или какой-нибудь серо-зеленый, а именно теплый золотистый цвет. Интересно, солнечные лучи усиливают этот эффект?

В довершение ко всему на высокий лоб падали все еще влажные темные пряди волос, которые, к моей зависти, не завивались. Прямые волосы доходили до середины шеи, и был заметен легкий каскад. Надо же, какая стильная стрижка.

И обладатель всего это по-прежнему держит меня, нависая сверху.

– Виктория? – похоже, звал он уже не в первый раз. По крайней мере, у меня было хорошее оправдание, почему я не услышала парня раньше. Однако я скорее бы откусила себе язык, чем высказала что-то о его парализующей хищной красоте.

– Откуда ты знаешь мое имя? – пересохшими губами спросила я. – И ты не мог бы убрать свои руки, я даже на первом свидании не знакомлюсь так близко, – выпалила я, сразу же понимая, что несу бред. Он застал меня врасплох! Еще одно оправдание отправляется в коллекцию «непроизносимых».

Парень широко улыбнулся, давая мне увидеть белоснежные зубы и милую ямочку на щеке. Хотя «мило» никак не сочеталось со всем его обликом. Скорее, подойдут такие слова, как «экзотично», «дико» и «опасно», чем «мило».

– Ты новенькая, тебя все знают, – спокойно ответил он, отстраняясь. – Я учту твои предпочтения относительно дистанции на первом свидании.

Что?

– Успокойся, это тебе все равно не пригодится. – Я закатила глаза, тем самым разрывая зрительный контакт.

Он хотел сказать что-то еще, но помешала отворившаяся дверь кабинета и появление на пороге седовласой женщины лет пятидесяти в белом халате и со стетоскопом на шее.

– Юноша, покиньте помещение, – строго посмотрела она на мою «скорую помощь».

Парень подмигнул мне, подхватил кожаную мотоциклетную куртку, которая, оказывается, лежала в моих ногах на кушетке, и вышел.

Кроме всего прочего, он еще и высок! И определенно знает, как себя подать. По крайней мере, стиль «плохого мальчика» ему безумно шел… Так, стоп.

– Добрый день, мисс Брендон. Меня зовут доктор Эндрис. Давайте-ка осмотрим тебя.

На меня обрушился град вопросов о моем самочувствии, питании, сне, болезнях. После блицопроса мне измерили давление и температуру и проверили реакцию зрачков на свет.

– Хорошо, Виктория, а теперь снимай верхнюю одежду, я тебя послушаю. – Доктор показательно постучала пальцами по стетоскопу.

– Не нужно, у меня все в порядке, – выпалила я, стиснув пальцами подол футболки.

– Давай-давай. Чем быстрее тебя осмотрим, тем быстрее я отпущу тебя домой.

– Домой? – удивилась я.

– А ты думала, после обморока тебя на уроки отправят? – поджала губы Эндрис. – Я жду.

Поморщившись, я стянула футболку и далее следовала командам «дыши – не дыши», ожидая, когда она попросит повернуться.

– Спинкой, дорогая, – улыбнулась доктор.

Тяжело вздохнув, перекинула волосы вперед и сделала, как она велела. После короткого вздоха, полного, как я догадывалась, ужаса и отвращения, захотелось сжаться до крохотной точки или стать невидимой.

– Что с тобой произошло, деточка? – пролепетала Эндрис.

– Автокатастрофа, – натянуто ответила я, думая, когда уже смогу спрятать длинные уродливые шрамы, протянувшиеся от шеи до копчика. Хотя шрамы – это неточное определение. Рубцы, пожалуй, вернее.

Я знала, что сейчас они побелели и представляли собой шершавые выпуклые полоски, местами все еще багровые и словно напоминающие червяков, ползающих у меня под кожей.

Ну конечно же автокатастрофа, – насмешливо фыркнула снова пробудившаяся ненормальная часть меня.

Свали из моей головы, – зло процедила я. – Это вообще все из-за тебя!

Из-за меня? – поперхнулась эта психованная. – Нет, дорогуша, это ты нас в это втравила, это тебе пришло в голову переехать сюда, отказавшись от всех и всего…

Пошла вон! Я не хочу больше слышать обо всех и всём!

Усилием воли я вымела ее голос из своего сознания и тяжело задышала.

– Да, я слышала о твоей матери… Соболезную.

– Спасибо, – пусто поблагодарила я, приходя в себя. – Могу я уже одеться?

– Да-да, конечно. Я выпишу тебе справку на сегодня. Думаю, у тебя обычное переутомление, что совершенно не удивительно в твоей ситуации. Придешь домой – поспи…

Все дальнейшие советы я пропустила мимо ушей, думая о том, как чудесно начался и завершился мой первый учебный день.

Один обморок, один кошмар, один красивый наглый парень, два разговора с собой и ноль нормальности во всем. Ну разве что доктор Эндрис. Надеюсь, она не болтает о своих пациентах. Не хватало еще, чтобы о моих уродствах знал весь город.