Право на легенду - [22]

Надо ли говорить, что ребята мы были тогда шустрые. До станции восемьдесят километров, а дороги нет никакой. Точнее — дорога одна: морем. А в море еще шевелится лед, ни лодка, ни катер не пройдут, только ледовый буксир Варга таскает по такой воде баржи.

— Подумаешь, — сказали мы, — эка невидаль.

Веня тут же созвонился с ребятами из авиагруппы, и оказалось, что как раз к мысу Кюэль идет вертолет ледовой разведки. Мы вылетели за день. Нина, я доложу вам, это была работа! Представьте несколько комнат, в которых пировали мужчины, зная, что сюда больше никто не вернется. Представили? Так вот, мы все это вычистили, навели порядок, от которого нам самим стало не по себе.

Ну и, конечно, еды наготовили. Строганина, кета в масле, чай — инструкцию мы получили у старой смены. Даже бутылку спирта приготовили на случай, если капитан изменил своей привычке.

И еще мы привезли Пирата. Он жил в поселке, у сердобольного сторожа; мы арендовали его на время.

Ровно в полдень буксир был на рейде. Мы прильнули к окнам. Капитан не торопился — должно быть, шла приборка. Потом заревел гудок, и с соседних скал сорвались в небо чайки. Их было столько, что если бы каждому москвичу дать по птице, то хватило бы, наверное, еще на пригород.

А дальше все шло по ритуалу: мы отсалютовали карабинами, капитан ловко выбросил на берег ялик, и вот мы уже сидим в кают-компании, строганина съедена, и впереди чай.

В нарушении ритуала было только то, что капитан пришел не один — с ним была Надя. Но это опять уже другая история, скажу лишь, что именно в тот день они и познакомились с Веней.

Торжественный, в парадном кителе, в ослепительной рубашке сидит капитан Варг. Глаза его, уже выцветшие, в красных прожилках, сияют радостью: такие молодые ребята, наша смена, и так хорошо встретили капитана.

Он пьет густой чай, рассказывает много интересного и о себе — капитан не отличался ложной скромностью, и о друге, который всю жизнь хотел стать моряком, а судьба сделала его председателем колхоза. Вот ему бы, Варгу, быть агрономом, он бы весь Север преобразил, честное слово!

Потом он вспоминает молодость, смотрит на дочку, и глаза его теплеют еще больше.

— Александр Касимович, — говорит Веня. — Вот, чтобы не забыть. — И протягивает ему бланк. Это персональная сводка погоды на месяц. Специально для капитана Варга. Так уж заведено.

Капитан становится серьезным; он берет бланк, прячет его в нагрудный карман и говорит:

— Спасибо… Сводку я получить не думал.

Потом мы также цепочкой спустились к морю. Впереди бежал Пират. Ему уже трудно было бегать, но он решил, что раз все, то и он. Такой уж сегодня день.

Капитан отвернул голенища сапог — форма формой, но лодку-то надо толкать. Потом обернулся к нам.

— Ну… — начал было Венька, но капитан перебил его.

— Ребята, — сказал он. — Такое дело. Вчера мне радио дали на борт. Чтобы, мол, не огорчался. Закрыли станцию, говорят. Пропади она пропадом.

Мы растерянно молчали.

— Надюша со мной пошла, чтобы мне не так пусто было. А гудок я дал — ну, гудок всегда давать надо. И не поверил, когда вы стрелять стали.

И тут я увидел в его глазах слезы. Это были настоящие слезы, Нина. Но капитан улыбался.

— Спасибо, ребята…

Он шагнул в лодку. Надя минуту помедлила, обернулась, каким-то чутьем поняла, кто был во всем этом деле главным, подошла к Веньке и поцеловала его.

— За отца, — сказала она. — И за меня.

Я хотел рассказать вам про Варга, Нина. А получилось про всех нас. Это потому, что мы были вместе. Почти всегда…

8

— Да, — сказала Нина. — Я понимаю…

В эти минуты она вместе с Веней летела над замерзшей Чаунской губой, отыскивая дорогу последнему каравану судов. Низко, почти касаясь торосов, самолет проносился над ледовой трассой, по которой шли машины. Самолет Вени покачивал крыльями, что значит — все хорошо, можете ехать спокойно, дорога в самый раз.

Вместе с ним по первому снегу она вывозила из тундры геологов. Они долго таскали в самолет всякий походный скарб и мешки с камнями, потом все вместе пили чай у последнего костра, рассказывали друг другу свежие небылицы, и Веня говорил, что, если они в будущем году не навялят ему хариуса, он просто не прилетит за ними.

Она стояла с ними на берегу Теплого озера и смотрела, как из-за гряды Куэквуня восходит солнце; вода в озере, густая и темная, как мазут, вспыхивала под его лучами глубокими малиновыми бликами. Рядом стояли его друзья. Капитан Варг, Олег и Надя, Павел. Они всегда были рядом. Даже тогда, когда были врозь. Потому что иначе нельзя.

Только в последний свой полет он не взял ее. Потому что там он должен был быть один, чтобы одному распорядиться своей жизнью…

Она закрыла лицо ладонями, боясь, что сейчас расплачется. Павел прикоснулся к ее руке и тихо погладил; она ответила ему слабым пожатием, не ощутив его успокаивающей ласки, потому что все еще была далеко отсюда. Павлу захотелось укрыть ее пиджаком, защитить от ветра. Сделать что-нибудь, чтобы она снова рассмеялась, сказала бы, что вот Веньку собаки не кусают, а на него рычат, но ничего такого он сделать не смог.

— Нина, — сказал он. — Не надо… Видите, эта репейчатая дворняжка смотрит на вас с обожанием. А капитан, похоже, загулял.