Правило правой руки - [4]

– Сумасшедший, это да, не спорю, – сказал камуфляж. – Но голова!

Геныч достал зажигалку, чиркнул. Они закурили. А Колян остался без огня! Но он не стал про это говорить и, продолжая вертеть в руке самокрутку, спросил:

– А зачем вы мост рванули?

– А зачем тебе тол? – сразу же спросил камуфляж.

– Ну, мне… – запутался Колян. – Сменять хотел! Один мужик…

– Тоже Байщик?

– Нет, другой, и ты его точно не знаешь, – уже увереннее продолжал Колян. – Ему много толу надо. Комиссариат хочет рвануть!

– Чего, чего? Комиссариат? – не поверил камуфляж. – Да кто его туда допустит? Это же надо сперва подложить, а там охрана.

– Ну, у мужика есть план, но он его пока не открывает, – ответил Колян. – Рванёт, после расскажет, так он говорит. И ему нужен тол. Много толу!

– А тебе он что взамен даёт?

– Ну! – растерялся Колян, не зная, что и придумать. – Хочу своей бабе туфлики купить. А то что она в галошах да в галошах! Она в городе в туфликах ходила. А после один раз ночью их с неё сняли.

– А она?

– А она одного шилом! Прямо в глаз! А второго по…

– Ясно. И что?

– Не попала второму, вот что! И он с туфликами нырь в кусты и сгинул.

– Какие в городе кусты! – сердито сказал Геныч. – Где ты в городе видел кусты? Может, ещё и деревья?

– Это не в нашем городе! – запальчиво сказал Колян. – Это в Закрытом Центре было! Там есть и кусты, и деревья, и просто трава. Парк называется.

– Парк, да, – подтвердил камуфляж, – бывает такое. И что дальше?

– Ничего. Взял я её без туфликов. Сюда прибились. Теперь вот грибы жарим.

– А дальше что?

Колян посмотрел на тол. Кусок дерьма, только кирпичного, подумал – и сказал:

– А дальше на Новую Зону пойду, вас отведу. Тол, две бутылки и расчёска фабричная, это последняя цена.

– Ну, ты загнул! – сказал Геныч. – Где я расчёску возьму? Зачем она мне? Посмотри!

И он снял шапку. Голова у него была лысая.

– Тогда не поведу, – сказал Колян.

– А маникюр? – вдруг спросил камуфляж.

– Чё, чё? – переспросил Колян.

– Зови свою! – просто сказал камуфляж. – У неё спросим. Ну!

Колян привстал и крикнул «Эй!», после «Милка!», и опять сел. Когда садился, понял, что джин настоящий – в голове уже крепко шумело.

А Милка не шла! Мужики опять достали по бумажке, стали скручивать. На Коляна уже даже не смотрели, сволочи. Колян сказал:

– Слабоватая у вас трава. Как детская.

– Зато без радиации, – сердито ответил Геныч, закуривая.

– От радиации я… – начал было Колян…

Но спохватился, замолчал, поспешно повернулся и увидел, что к ним идёт Милка. Она была в новом халате – синем, блестящем, с таким же синим пояском и в лёгких санитарских сапогах без голенищ. Попросила срезать – Колян срезал. А что! Ноги у неё фигурные, не волосатые, не то что…

Да! А камуфляж уже сказал:

– О! Хозяйка стола! Геныч, штрафную ей! По самый ободок!

– Нет, нет! – весело сказала Милка. – Я из напёрстков не пью. – И, повернувшись к Коляну, спросила: – Уже нести?

– Неси! – громко сказал Колян. – И скоро!

– Да уж! – сказала Милка. – На тебя глядючи. Больше не пей!

– И меньше тоже, – вставил Геныч.

Колян махнул рукой и сел. Гадкая страна Америка, в сердцах подумал он, пил бы наше, так бы не упился.

Камуфляж сказал:

– Брак – дело сложное. Так маникюр возьмёшь? Вместо расчёски.

Колян не ответил, а просто сидел, смотрел в стол.

Пришла Милка с кастрюлей и с мисками, и ложки тоже принесла.

– Как в ресторане! – сказал Геныч.

Колян молчал. Милка накладывала быстро, ловко, черпак так и мелькал. Коляну досталось три котлеты, мужикам тоже по три. Но у них котлеты были толще, и заметно. Ух, Милка, стерва рыжая, грозно подумал Колян… Но вдруг почувствовал, как Милка наступила ему на ногу – и промолчал. Милка ушла. Геныч нарезал хлеба и долил остатки из бутылки. Камуфляж разрезал ложкой котлету, глянул на начинку, облизнулся и сказал:

– За дам!

И выпил. Колян и Геныч тоже выпили и начали закусывать. Фу, думал Колян, ну и Америка, не джин, а сущее дерьмо, воняет как! После подумал: нет, это не дерьмом воняет, и не джином. Пригляделся…

И точно! Это от их котлет так воняло! И они что, этой вони не чуяли? Колян ещё глянул на них и подумал: нет, не чуют. А у них в котлетах же мутантеры – и у одного, и у второго! Никакие это не козлята, а мутантеры! Вот у Коляна – да, козлята, а у камуфляжа мутантеры! И у Геныча такие же! А они их жрут как сахар, и им хоть бы хны! Колян насупился, перестал есть и взялся за стопарик.

– Сейчас, сейчас! – бодро сказал камуфляж, достал из вещмешка ещё одну бутылку и разлил по стопкам. Только когда Коляну наливал, спросил: – Может, тебе половину? А то твоя…

– Нет, нет! – трезвым голосом сказал Колян. – Плещи!

Камуфляж плеснул. Колян поднял стопарик и почувствовал, что он же теперь трезвый как стекло. Га! Ну ещё бы! Эти же сейчас подохнут! Вот прямо здесь, за столом! Зачем их Милка обкормила? А они чего не чуяли? Загадка это!

Камуфляж сказал:

– За наше дело, общее! За Новую Зону!

И полез чокаться. Чокнулись, выпили. Они опять стали закусывать. Жрали мутантеры – и хоть бы хны! Только за ушами треск стоял! Колян смотрел на них и ничего не понимал. А они уже съели котлеты, камуфляж смачно рыгнул и утёрся. Геныч сказал: