Правила жестоких игр - [49]

Когда Филипп вышел, осторожно прижимая к себе худенькое тело доверчиво прильнувшей к нему девушки, то сводный брат обернулся. Они столкнулись взглядами, в голове Заккери по-прежнему с бешеной скоростью мелькали воспоминания, словно он, что-то скрывая, специально перетасовывал их, как виртуозный шулер колоду кропленых карт.

– Не понимаю, почему ты так с ней носишься? – Презрительно скривил он губы, уступая дорогу к кое-как припаркованному седану Максима на выложенной плитками подъездной дорожке.

– По той же причине, почему ты сегодня звонил мне во время игры – нам обоим почему-то не наплевать на нее. – Буркнул Филипп, усаживая Сашу на переднее сиденье, и заставил ремень безопасности пристегнуть девушку, деликатно щелкнул замок. – Только, в отличие от тебя, я не собираюсь ее убивать. – Спокойно заявил он, обходя машину.

Филипп завел двигатель, дотронувшись пальцем до личинки замка зажигания. Они все пользовались ключами только на людях, чтобы лишний раз не привлекать внимания. Автомобиль довольно заурчал, Филипп не отрывал взгляда от Заккери, пытаясь прочитать его воспоминания. Бесполезно.

Тот стоял перед капотом, хмурый и злой, а когда автомобиль тронулся, не торопясь, отошел на шаг.

В середине ночи Филипп, наконец, добрался до дома Саши. На звонок дверь моментально открыли, усатый рыжий мужчина смотрел на красивого пришельца почти с мистическим страхом, пока не понял, что большой сверток в руках парня – и есть его дочь.

– Могу зайти? – Тихо спросил ночной гость, не спуская взгляда с нахмурившегося отца девушки.

– Конечно. – Тот словно очнулся, пропуская его.

Филипп перешагнул через порог, а из комнаты уже выбежала взлохмаченная заплаканная женщина с ярко-рыжими, как у Саши, волосами. Следом выскочил неприятный типчик, с которым девушка знакомила его на выставке.

– Что с ней произошло? – Прошептала женщина, хватаясь за горло.

– Я не знаю. Она спит сейчас. – Соврал Филипп, передавая девушку отцу. – Она позвонила. Я приехал за ней. Все.

Типчик с круглым лицом злобно буравил его, не веря ни единому произнесенному звуку. Одетый в помятый костюм и белую рубашку с ослабленным галстуком он выглядел жалко.

– Она исчезла из ресторана. – Для чего-то поведала ему женщина и громко всхлипнула, приложив ко рту ладонь, а потом вдруг прошептала: – Она под кайфом, да?

Саша тихо застонала, пытаясь пошевелиться на руках отца.

– Я пойду. – Филипп быстро ретировался, пока девушка не очнулась окончательно.

ГЛАВА 8. Страх в глазах

Снова бесконечная дорога перед глазами. Тонкие струйки крови на руке, странный шрам латинскими буквами «мой второй шанс». Из груди вырвался сип, и вытолкнул меня из кошмара.

Комнату заливали утренние сумерки, распахнутые шторы выказывали серое дождливое небо. Через открытую форточку в спальню врывался холод, замерзли нос и грязные ступни, высунутые из-под золотистого совершенно незнакомого покрывала. Тело ныло так сильно, словно меня заставили в одиночку за короткие ночные часы разгрузить вагон с углем. Изумленно я села на кровати, диковато оглядываясь вокруг и с облегчением узнавая на стене плакат взъерошенного Эйнштейна с высунутым языком, мною же приколоченный гвоздями лет пять назад. В голове не нашлось ни единой идеи, каким образом из дымного ресторана меня перенесло в родные пенаты. Нелепое зеленое платье исчезло, на мне был надет черный мужской свитер, от которого шел приятный тонкий запах одеколона.

Последнее воспоминание застывшее в голове – круглое лицо Пашки со сломанным носом, приятель что-то настойчиво пытался мне доказать и нервно курил. С еще большим удивлением я поднесла к лицу кулак, почувствовав, как спрятанная в нем вещь, буквально режет кожу острыми кромками. Черт, кажется, вечером еще были кольца!

По одному разжались пальцы, и на ладони лежал круглый медальон с необычным искусно выгравированным знаком, и в тот момент нахлынули образы, накрыв меня с макушкой и заставив захлебнуться. Мост, ветер, синяя вспышка, лица, запахи, боль – каждая представшая в ресторане картинка, а вслед им прорисовалась черная пропасть.

Выходит, видения не обманули!

Я разглядывала амулет, принадлежащий Заккери Вестичу, и тряслась, как бездомная собака. На глазах выступили слезы, похолодевшая рука подрагивала, в горле застрял комок.

Что они со мной сделали?!

Словно лунатик, ищущий поддержки, я, пошатнувшись, встала с кровати и добрела до кухни. Родители сидели за столом, пребывая в гробовом молчании. Мама судорожно курила и нервной рукой стряхивала пепел в полную окурков хрустальную пепельницу. Отец методично барабанил пальцами по столу. Складывалось ощущение, что сегодняшней ночью они не ложились спать и, похоже, лучше меня знали, каким образом, а главное кто, вернул меня домой. Оставалась слабая надежда, что неожиданным спасителем после случившейся со мной беды окажется Пашка.

Я тихонечко села на стул и поджала колени к подбородку, натянув на них чужой свитер. Никто из родителей не повернул головы. Барабанная дробь пальцами отца становилась все громче и яростнее, пока не оборвалась резко, в один момент, и он заговорил:

– Расскажешь, что вчера произошло?