Правила убийцы - [34]

– Пока не знаю. У тебя есть телефон места работы Льюис, агента по продаже недвижимости?

– Да, кажется, есть.

Слоун вытащил папку, просмотрел список и продиктовал Лукасу несколько цифр. Тот, набрав номер, попросил к телефону менеджера и объяснил ему, что он хочет узнать.

– …так она ходила туда?

– Конечно, постоянно. Раз в неделю. Она в основном занималась документами.

– Таким образом, она наверняка была там до того, как ее убили?

– Да. Ваши люди забрали ее расписание. Последние два месяца она работала без выходных. Я уверен, что она ходила туда.

– Спасибо, – поблагодарил Лукас.

– Ну как? – спросил Слоун.

– Не знаю, – отозвался Дэвенпорт. – Две женщины незадолго до нападения заходили в суд. Даже женщина из Сент-Пола. Не так уж часто жители Сент-Пола заходят в суд округа Хэннепин. А мистер Райс находился там постоянно. Не очень-то обычное совпадение.

– Другая женщина, эта Белл, ну, официантка, ее задержали за кражу в магазине «Таргет» на Лэйк-стрит. Это произошло не так давно, – добавил Слоун. – Бьюсь об заклад, что она тоже побывала в суде. А вот про Моррис ничего не могу сказать.

– Я сам займусь Моррис, – сказал Лукас. – Там тоже может кое-что быть.

– У меня есть ее домашний телефон. Может быть, ее муж окажется на месте, – предложил детектив.

Он опять раскрыл свою папку и продиктовал номер, а Лукас взялся за телефон. Прозвучало двадцать гудков, но никто так и не ответил, полицейский повесил трубку.

– Я позвоню ему позже, – проговорил он.

– Хочешь, я займусь этим парнем из фонда?

– Да, пожалуй, на него стоит взглянуть. – Лукас повернулся к миссис Райс. – У этого служащего фонда был какой-нибудь акцент? Пусть даже небольшой?

– Нет, кажется, нет. Я знаю, что он здешний, он сам мне это сказал.

– Черт! – выругался Лукас.

– Может быть, он швед? – предположил Слоун. – Послушай, как говорят эти шведы и немцы, которые живут в центре Миннесоты. У них до сих пор сохранился акцент. Может быть, Руиц услышала акцент и спутала его с юго-западным говором?

* * *

Из своего кабинета он позвонил Андерсону и узнал рабочий телефон мужа Моррис. Тот ответил сразу.

– Да, она была, – подтвердил он. – Это было примерно за месяц до… Она тренировалась в спортивном клубе на Хэннепин-авеню, и примерно раз в неделю ей на лобовое стекло машины вешали штрафной талон. Она просто кидала их в бардачок и забывала. Их накопилось штук десять или пятнадцать. А потом ей прислали извещение, что ее арестуют, если она не оплатит все штрафы и не уладит все формальности в суде. Поэтому она и отправилась туда. Дела в суде заняли у нее целый день.

– Это единственный раз, когда она приходила в суд?

– За последнее время да. Может быть, она и еще ходила, но я об этом не знаю.

Закончив с Моррисом, Лукас позвонил клерку в суд и выяснил, когда именно Люси Белл задержали в магазине за воровство. Двадцать седьмого мая. Он взглянул на календарь. Пятница, чуть меньше месяца до убийства.

Таким образом, все они приходили в суд. Пистолет тоже имел отношение к мэрии, его достали через человека, который постоянно был здесь. Дэвенпорт отправился в кабинет к Андерсону.

– И что это значит? – спросил Андерсон. – Он выбирает их прямо здесь?

– Может быть, и так, – заметил Лукас. – Трое из них вели дела в суде, на них должны быть заведены досье, с помощью которых преступник собирал сведения о своих жертвах.

– Я проверю, кто брал эти досье, – предложил Андерсон.

– Хорошо.

– Ну и что ты думаешь об этом?

– Слишком все просто получается, – задумчиво сказал Лукас.

* * *

Концерт «Аэросмит» был чудесным. Лукас сидел, откинувшись на своем месте, и с удовольствием наблюдал, как Карла подпрыгивала в такт музыке, поворачиваясь к нему, смеясь, вскидывая сжатый кулак над головой вместе с пятнадцатью тысячами орущих поклонников, приветствующих исполнителей…

Она пригласила его на кофе.

– Такого веселья я не видела с тех пор как… я даже не знаю, с каких пор… с давних пор, – сказала она, ставя две чашки с водой в микроволновую печь.

Лукас расхаживал по студии и разглядывал ее работы.

– Сколько вы уже этим занимаетесь? – спросил он.

– Пять, может, шесть лет. Сперва я рисовала, потом занялась скульптурой, а потом как-то постепенно перешла на это. У моей бабушки был ткацкий станок, и я умею ткать с детства.

– Ну а вот эта скульптура? – спросил он, указывая на нечто похожее на какое-то висящее головоногое существо.

– Я сама не знаю. Скорее всего, это были попытки схватить направление, понимаете? В то время это казалось мне интересным, а теперь я думаю, что я просто играла сама с собой. Все это уже было. А теперь я тку ткани.

– Жестокая вещь… Это я про искусство.

– Не то слово, – согласилась она.

Микроволновая печь загудела, и Карла вынула чашки, положила в каждую по ложке растворимого кофе и размешала.

– Кофе с корицей, – сказала она, передавая ему чашку.

Он сделал глоток.

– Горячий. Но вкусный.

– Хочу у вас кое-что спросить.

– Валяйте.

– Я думаю, что я легко отделалась, дав отпор атому парню.

– Так оно и есть.

– Но я все равно боюсь. Я помню, что вы говорили тогда, ну, насчет того, что он не вернется. Но мне повезло в первый раз. Он не был готов к тому, как я себя повела. А если он опять придет, во второй раз мне может не повезти.