Праведники Меча - [19]

– Идемте, – пригласил Малтрак, спокойно проходя мимо стражей.

Касрин последовал за ним, и, наконец, они оказались в большой комнате, застеленной пышным ковром, с большими окнами, в которых видны были столица и рассвет. Вдоль стен стояли бюсты неизвестных капитану людей, с потолка свисали причудливые гобелены. Но самым удивительным был человек в центре комнаты. За белым роялем сидел мужчина с длинными светлыми волосами, и его стремительные пальцы с силой ударяли по клавишам. На нем была широкая блуза пепельно-розового цвета, отделанная белыми рюшами. Бант блузы пропитался потом, мокрые пряди волос падали на глаза. Казалось, он не замечал на себе изумленного взгляда Касрина – или, по крайней мере, ему не было до него дела. Музыка взмыла бурным крещендо, пальцы танцевали по клавишам, выбивая яростную мелодию.

Касрин наклонился к Малтраку.

– Это Бьяджио?

– Тс! – укоризненно прошипел Малтрак. – Подождите.

Касрин нетерпеливо дожидался окончания мелодии. Музыкант довел пьесу до громкого завершения и встряхнул руками в шелковых манжетах. Закончив, пианист устало откинул назад голову, ловя ртом воздух. Малтрак восторженно зааплодировал.

– Прекрасно, маэстро! Дивно!

Бьяджио вытащил из жилета красный платок и промокнул лоб. Он взмок от пота, но казался невероятно довольным собой, а при виде Касрина его лицо просветлело еще больше.

– Приветствую вас, капитан Касрин, – сказал он.

В его голосе было что-то бесполое, как и во всем его облике. Бьяджио походил на мужчину и женщину, слившихся в одном теле. Его янтарная кожа, золотые волосы и тонкие черты лица противоречили его прославленной свирепости. Он аккуратно убрал платок в карман и встряхнул гривой волос. Капли пота веером разлетелись со лба.

– Ну, и как вам? – спросил он. Касрин не знал, что отвечать.

– Громко, – сказал он, наконец.

– Прекрасно, – поправил его император. – И вы это знаете. Это пьеса Тагрого, кроутского композитора, который жил в прошлом веке. Он был гением.

– Верю вам на слово. Малтрак оскорбился:

– Что ты себе позволяешь, ты…

– Малтрак, будь так любезен и оставь нас вдвоем, хорошо? – попросил Бьяджио. Он улыбнулся Касрину. – Мне надо кое-что обсудить с капитаном.

Рошанн мгновенно послушался. Он поклонился императору и, пятясь, ушел из салона. Касрин чувствовал себя неловко. Не зная, куда деть руки, он вызывающе скрестил их на груди, дожидаясь, чтобы Бьяджио заговорил. Ему пришлось ждать тревожно долго: император внимательно его разглядывал. Наконец Бьяджио чуть отодвинулся от рояля.

– Вы не такой, как я думал, – сказал он. – Гораздо моложе.

– Извините, что разочаровал вас. Бьяджио выгнул бровь.

– О нет, вы меня не разочаровали, Касрин. Со временем, возможно, разочаруете, но пока – нет. – Император подошел к стеклянному буфету, стоявшему у стены. Его полки были уставлены бокалами и бутылками. Бьяджио выбрал вино цвета крови и протянул бутылку Касрину. – Выпьете?

– Нет, спасибо, – сказал Касрин.

Он понимал, что попал в паутину, и хотел сохранить способность соображать.

Бьяджио налил себе бокал.

– Вам нравится мой музыкальный салон, капитан? Когда мне неспокойно, я прихожу сюда, чтобы вернуть себе душевное равновесие и поиграть на рояле. Это – мой храм.

– Храм? Ну что ж, очень удобно. Я хотел сказать – раз уж вы разнесли другой на щебень. Бьяджио сверкнул глазами.

– Об этом вам следовало бы молчать, – посоветовал он. – Не забывайте, с кем вы разговариваете.

В углу комнаты стояли два пышных кресла. Светлое дерево украшала богатая резьба. Бьяджио прошел туда, сел и положил ногу на ногу. Он поманил Касрина к себе.

– Идите и садитесь со мной, капитан. Нам надо поговорить о деле.

– О каком деле?

– Сядьте, и я вам скажу.

– Я предпочитаю стоять. Бьяджио поднял глаза к небу.

– Я знал, что вы упрямы. Ну, хорошо, пусть вам будет неудобно. Я уверен, что вы к этому привыкли, пока жили в той крысиной норе.

– Вам ли не знать, – огрызнулся Касрин. – Это вы меня туда загнали. Вы и ваш добрый друг Никабар.

– Вы озлоблены, – заметил Бьяджио. – Понимаю. У вас есть на это право. Но я прошу вас минуту меня послушать. Мне нужно, чтобы вы открыли свой слух. Думаю, вам будет интересно.

– Мне наплевать на все, что вы можете сказать. Если меня вызвали сюда, чтобы казнить, – пожалуйста. Я этого ждал. Но избавьте меня от ваших проповедей.

– Вы неправильно меня поняли, – проговорил император. – Сядьте, пожалуйста.

На этот раз Касрин принял его приглашение. В Бьяджио ощущалось нечто интригующее, чего Касрин никак не ожидал.

– К чему все это? – спросил он. – Почему я здесь?

– Дело касается Лисса, – ответил Бьяджио. – Чего же еще?

– Лисса! – презрительно фыркнул Касрин. – Действительно – чего же еще. Я уже все сказал Никабару. И не понимаю, зачем мне повторять это вам. То, что я стал изгоем, моего мнения не изменило.

Бьяджио кивнул.

– Я в курсе. Адмирал Никабар все мне рассказал. Он считает вас трусом, Касрин.

– Потому что я не захотел убивать невинных людей для него и для вас.

– Нет, – возразил Бьяджио. – Только для него.

– Это и ваша война, Бьяджио. Не пробуйте это отрицать. И это – настоящая бойня. Я больше не хочу в ней участвовать.