Праведник - [27]

— О чем ты думаешь, Алеша? — открыв вдруг свои прекрасные глаза, спросила Эльза.

— Прости, я разбудил тебя.

— Ничего, это к лучшему. Теперь уже нет времени спать.

— Да. Наше путешествие подходит к концу. Лето кончилось. Деньги кончились. Все на свете имеет конец. Что ждет меня впереди? Пыльная работа, скучная учеба, скудная зарплата. Тяжко после этакой жизни снова вернуться в нашу затхлую конуру. Неужели Прошин прав? Деньги теперь решают все?.. Эх, найти бы опять какого-нибудь раненого чеченца и спасти его! Приеду домой, сразу отправлюсь на Рижский рынок… Ты смеешься? Как прекрасен твой смех! Как я люблю тебя! Ты не покинешь меня, Эльза?

— В сентябре вернется мой муж. Я должна пожить с ним.

— Понятно. Муж — это дело законное. Как же против закона пойдешь?

— Ну, не злись, мой милый Алеша. Вот увидишь, все образуется.

— Счастье не есть величина постоянная… А все-таки здорово мы с тобой погуляли!

— Это была сказка, Алеша. Иногда мне кажется, что это был сон.

— Наверное, это и был сон, Эльза. Кто сказал, что время бесконечно? Время идет по кругу. Осень, зима, весна, лето… Время идет по кругу, и только люди в этих кругах живут по-разному. Напридумывают себе всякой всячины, лишь бы только каждый следующий круг отличался от предыдущего. Напридумывают — и мучаются потом…

— Милый мой философ. Как мало я понимаю тебя.

— Иногда я сам не понимаю себя, Эльза. Мы будем вместе?

— Не знаю, Алеша. Ничего не могу тебе обещать.

Они вернулись в Москву в самом конце августа. В начале сентября вернулся муж Эльзы. Она осталась жить с ним. К Алеше она уже не вернулась. Они увиделись только через полгода, но об этом позже, а пока не будем забегать вперед.

«Здравствуй, милый мой, дорогой Алеша! Никогда в жизни я не писала писем и не уверена, что смогу на бумаге выразить все, что творится сейчас в моей душе. Не знаю, сможешь ли ты, прочитав это письмо, понять меня. Я жду ребенка. Вот уже три месяца, как крохотное человеческое существо живет и развивается во мне, поглощая при этом все мои чувства и мысли. Я еще не знаю, каким он выйдет на свет, но уже безумно люблю его. Поверь, Алеша, мне было ужасно тяжело расстаться с тобой. Я часто вспоминаю те дни, когда мы были вместе, и, воскрешая в памяти всю свою прошлую жизнь, я не помню времени более радостного и счастливого. Но, видимо, душа моя устроена так, что я не могу любить двух людей сразу. Попробуй понять меня. Жизнь моя обретает новый смысл. Я знаю теперь, зачем и для кого живу. Ты помнишь, как долго я ждала этого. Сколько выстрадала. Ты знаешь, что я никогда не верила ни в Бога, ни в черта, но теперь я целыми часами, днем и ночью молюсь за то, чтобы мой маленький человечек появился на свет живым и здоровым. Помолись и ты за меня, Алеша. Я верю в волшебную силу твоей молитвы. Прощай и прости, и постарайся забыть меня. Я совершенно уверена, что теперь наша встреча ничего, кроме вреда, не принесет. Думаю, что когда-нибудь мы обязательно встретимся, как старые, добрые друзья, но не сейчас, потом, может быть, много лет спустя. Прощай же, мой милый Алеша. Спасибо тебе за все. Дай Бог тебе здоровья и счастья.

Эльза.

10 октября 1990 г.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ С НОВЫМ ГОДОМ!

Тридцать первое декабря. Последние минуты уходящего года. Неизменная обстановка в комнате Алеши — все тот же огромный диван, старый деревянный стол, на котором для тарелок с приготовленными кушаньями и многочисленных бутылок едва хватает места, множество стульев, маленький телевизор «Юность», сильно искажающий изображение, гардероб, изнутри и сверху заваленный верхней одеждой. Веселая, шумная компания: бывший студент Вадик — симпатичный, кудрявый среднего роста толстячок с носом-картошкой и умными глазами, Наташа — знакомая Вадика, женщина лет двадцати восьми, худая и высокая, с длинными белыми волосами и большими, часто моргающими глазами. Здесь же наши старые знакомые — Нина Сокольская, девушка очень полная, но живая, веселая и подвижная; подающий большие надежды бизнесмен Миша Прошин — высокий и плотный мужчина с открытым и чрезвычайно обаятельным лицом; Григорий, сосед Алеши по коммуналке, и, конечно же, сам гостеприимный хозяин, а также две молоденькие девицы — Вика и Танечка, с которыми Вадик и Миша Прошин познакомились совершенно случайно на улице всего несколько часов назад.

23 часа 47 минут. Впереди многообещающая новогодняя ночь.

— Кушать подано, господа. Прошу к столу. Гриша, сколько раз тебя можно просить, оставь телевизор в покое. Все равно починить не сможешь. Судьбоносную речь президента из-за тебя прослушаем.

Предновогодний концерт закончился. На экране появилась заставка с изображением Красной площади.

— Обращение к советскому народу! — читая надпись на экране, торжественно провозгласил Вадик, взял бутылку шампанского и начал медленно раскручивать проволоку на пробке.

Речь президента звучала уже менее оптимистично, чем в предыдущие годы, но надежда еще светилась в его умных, печальных глазах…

— Бам-бам-бабам! — загремели Кремлевские куранты. — Бам!.. Бам!.. Бам!..

— Держись, Вадик. Шампанское должно выстрелить строго на двенадцатый удар.