Правдивая история - [102]

И она была ужасно благодарна ему за то, что среди всех кафе мира он выбрал ее кафе.

Джулиан

Джулиан с чувством удовлетворения смотрел на отъезжающие такси. Он понял, что впервые за долгое время он себе нравится. Это было хорошее чувство. Опустив руку, он потрепал Кита по голове:

– Теперь тут только ты и я, старина.

Но они были не одни. Он смотрел, как к ним с разных сторон подходят люди, неся шезлонги, пледы для пикника, музыкальные инструменты. Разве они не знают, что вечеринка окончена?

Джулиан собирался встать, пойти и сказать им, что пора идти домой, но ноги его не слушались. Он чувствовал страшную усталость.

Свет был настолько тусклым, что он не сразу смог разглядеть лица новых гуляк, но, когда они подошли ближе, он увидел, что это не незнакомые люди, а старые друзья. Его преподаватель из Школы изобразительного искусства Слейда. Владелец галереи на Кондуит-стрит. Даже школьный приятель, которого он не видел со школы, теперь средних лет, но с узнаваемыми рыжими волосами и наглой ухмылкой.

Джулиан улыбался им всем. Потом он увидел своего брата, огибающего Круглый пруд. Без костылей, без инвалидного кресла, он шел своими ногами. Брат помахал ему. Таких плавных движений Джулиан не видел у брата с тех пор, как тому исполнилось двадцати лет.

По мере того как контуры друзей и родных становились более четкими, все вокруг них – деревья, трава, пруд и эстрада для оркестра – расплывались.

Джулиан ощутил острый приступ тоски по прошлому, словно в его сердце вонзился кинжал.

Он ждал, когда боль утихнет, но она не утихала. Она расширялась, доходя до кончиков пальцев рук и ног, пока Джулиан совсем не перестал чувствовать свое тело. Осталось лишь ощущение боли. Боль превратилась в свет – яркий и ослепляющий, потом в металлический привкус, а потом в звук. Пронзительный вопль, переходящий в звон, а потом ничего. Совсем ничего.

Эпилог Дейв

Дейв грустил оттого, что этот рабочий день подходит к концу. Обычно он торопился запереть ворота парка и отправиться в паб, но сегодня он работал в одной смене с Салимой, одной из новых практиканток, и время прошло так быстро. Всю смену он пытался набраться храбрости и пригласить ее в кино. Уже почти стемнело. Он упустит эту возможность.

– Дейв, подожди! – сказала Салима, и он подскочил от неожиданности. – Там кто-то сидит в шезлонге?

Он посмотрел в ту сторону, куда она показывала, – туда, где была эстрада для оркестра.

– Пожалуй, ты права. Всегда кого-нибудь найдешь после закрытия! Останься здесь, а я пойду и выгоню его. Не хочу, чтобы кто-то остался здесь запертым на ночь. Смотри, как я это делаю – вежливо, но твердо, в этом вся штука. – Он въехал в карман для парковки и выключил двигатель. – Я недолго.

Он пошел в сторону мужчины, сидевшего в шезлонге, стараясь идти широкими размашистыми шагами, поскольку знал, что Салима смотрит ему в спину. Подойдя ближе, он понял, что нарушитель довольно стар. И он спит. Рядом с ним, как часовой, сидел старый лохматый терьер, глядя немигающими, мутными от катаракты глазами. Наверное, правильно было бы предложить подвезти старика и собаку домой, при условии, что он живет недалеко. Тогда он сможет подольше побыть с Салимой и показать свою доброту. Он ведь и был добрым.

Мужчина улыбался во сне. Дейв подумал: а что ему снится? Наверное, что-то хорошее.

– Привет! – сказал он. – Простите, что бужу вас, но пора домой.

Он положил руку на плечо мужчины и немного потряс его, чтобы разбудить. Что-то здесь было не так. Голова человека упала на одну сторону как-то безжизненно.

Дейв приподнял холодную кисть человека и пощупал пульс. Ничего. И никаких признаков дыхания. Дейв никогда прежде не видел покойников и тем более не прикасался к ним. Немного дрожащими руками он достал телефон и стал набирать 999.

Потом он заметил, что мужчина держит что-то в другой руке. Тетрадь. Дейв осторожно разжал пальцы мужчины. Может быть, это важно. Может быть, она пригодится ближайшим родственникам. Он взглянул на обложку. На ней красивым почерком было выведено: «Правдивая история». Дейв осторожно засунул тетрадь во внутренний карман пиджака.

Благодарности

Для меня «Правдивая история» – очень личная история. Пять лет назад я, как и Алиса, жила вроде бы идеальной жизнью, но на самом деле все было по-другому. Как и Хазард, я была зависимой. Моим пагубным пристрастием было вино, дорогое, высококачественное вино. Поскольку бутылка стоит дорого, ты не алкоголик, а ценитель, верно? После многих неудачных попыток завязать я решила, как Джулиан, рассказать миру свою правду и начала вести блог о моей борьбе с алкоголем, который превратился в книгу «Дневник трезвенницы».

Я обнаружила, что, рассказывая правду о своей жизни, можно сотворить чудо и изменить к лучшему жизнь многих других людей. Поэтому первую благодарность я выражаю всем людям, прочитавшим мой блог и мою автобиографию и не поленившимся связаться со мной, чтобы рассказать, каким образом это на них повлияло. Этот роман вдохновлен вами.

Я пришла в ужас оттого, что перехожу от документальной прозы к беллетристике, и, не будучи уверенной в своих возможностях, записалась на трехмесячные писательские курсы при литературном агентстве «Curtis Brown». Недавно я вновь просмотрела свое заявление и отрывок в три тысячи слов из «Книги, изменившей жизнь», как она тогда называлась. Это было чудовищно, и я выражаю огромную благодарность моей преподавательнице Шарлот Мендельсон, а также Анне Дэвис и Норе Перкинс.