Правда во лжи - [59]

Я могла почувствовать эффект от его поцелуя даже прежде, чем его губы коснулись моих. Но у них не было шанса встретится. Стук в дверь остановил нас.

Дрю отклонился назад, его лицо было залито краской, он жадно облизывал губы языком. Звук моего бьющегося сердца отдавал в ушах, когда я подняла голову и посмотрела на двери.

— Неужели никто больше не пользуется телефоном, — буркнула я со злостью.

Дрю засмеялся, откидывая волосы с моего лица.

— Лучше ответить.

Он слез с меня. Потеря контакта разрывала меня изнутри. Мне хотелось сказать, кому бы то ни было убираться.

Я оставалась там, где он оставил меня, желая, чтобы люди, стоящие за дверью, ушли. Я скрестила руки на груди и всматривалась с таким злым взглядом на дверь, как только могла. Дрю смеялся над моей детской выходкой. Он наклонился к дивану и провёл пальцем по ноге. Тлеющий огонь исчез из его глаз. Теперь там было тепло и нежность.

Кто бы ни был за дверью, они хотели войти. Они начали колотить настойчиво.

— Хочешь, чтобы я? — спросил он.

Я вздохнула, проклиная человека за дверью.

— Нет, я сама.

Я соскочила с дивана и промаршировала к двери, открыв её. Там стояли мои родители с чемоданами возле ног.

— Сюрприз, — прозвучал мамин голос, и она открыла свои объятья.

Мои плечи подались вперёд в шоке и разочаровании.

— Вы, должно быть, шутите,— пробурчала я, ударившись головой о косяк двери.

Глава 16

Ко мне вернулись воспоминания о времени, когда я была подростком. И всё, что я могла вспомнить, как родители застали меня в шестнадцать лет, целующуюся с Гейдж Лавсон. Моя мать отреагировала довольно спокойно, но мой отец — ну, как сказать, у меня всё ещё кошмары от его реакции.

Я налепила свою, как надеялась, лучшую улыбку, в надежде скрыть шок от родителей.

— Мам, пап! Что вы здесь делаете?

— Микки! — папа потянул меня в крепкие объятья. Запах автомобильного масла и крема после бритья затопил моё обоняние. Я всегда любила, как пахнет папа. Он, наверно, самый большой трудоголик, которого я когда-либо встречала.

Вильям Эванс был гордый владелец магазина автозапчастей в Амарилло, Техас. Он с матерью открыл кузовостроение Эванс за год до моего рождения. Им пришлось очень потратиться, чтобы открыть своё дело. Я никогда не понимала, насколько они финансово боролись с моего детства. Они всё скрывали, но, несмотря на это, сделали отличный бизнес и умудрились дать мне чудесную жизнь.

— Привет, папочка, — засмеялась я, обнимая его за шею.

Он был одет в джинсовые шорты с гавайской рубашкой в голубые пальмы. Шелковая ткань облегала выступающий живот. Он прикрыл свои тонкие седеющие волосы бейсболкой техасских рейнджеров. Один к одному, он был типичным представителем флоридского туриста.

Возле него стояла самая красивая женщина в мире, моя мама, Линдси. Её светлые волосы серебрились сединой, а зеленовато-голубые глаза искрились от солнечного света. Моя мать была ниже, чем я, хотя это ничего не говорило, ведь я была всего пять футов два дюйма высотой. Она была немного полнее меня, а кто бы ни был после рождения ребёнка. И носила футболку, которая была немного больше её размера, с надписью «В Техасе всё большое» на груди.

Мама изучала меня минутку. Улыбка исчезла с её лица.

— Ты не рада нас видеть.

Озадаченная виной, которую может внушить только мама, я крепко её обняла.

— Конечно, я рада видеть тебя. Удивлена... но счастлива.

— В этом и суть. Мы хотели удивить нашу маленькую Микки на её день рождение. Готов поклясться, ты думала, что мы забыли, — шутил мой папа.

— Такая мысль никогда не закрадывалась мне в голову. — Ответила я, и обняла маму за талию. — Заходите.

Папа поднял два чемодана и потянул их за нами.

— Я надеюсь, ты не против, что мы побудем здесь. Помнишь, мы обсуждали, что приедем на весенние каникулы, — говорила бессвязно мама.

Только когда мы остановились, мама, наконец, заметила Дрю. Он стоял напротив дивана, образец совершенства. Его улыбка была ясной и приветливой, мужчина приятно радовал глаз.

— А кто это? — южное произношение мамы стало более заметным.

Папа опустил багаж на пол, и обошёл посмотреть, о ком говорила мама.

Я протянула руку в его направлении.

— Мам, пап это Эндрю Вайс, а это мои родители, Билл и Линдси Эванс.

— Так это и есть Дрю? — запела мама. Она переводила глаза то на меня, то на Дрю. — Ты не шутила, солнышко. Он горяч.

— Мам, — зашипела я.

Все оттенки красного, которые только известны людям, отобразились на моём лице. Дрю внимательно посмотрел на меня, он невинно улыбнулся, а его глаза смеялись от наслаждения моим смущением.

Она повернулась к папе, сложив губы в улыбку.

— Бил, кажется, мы здесь чему-то помешали.

Я прикрыла лицо от унижения.

— О, Боже. Это ещё хуже, чем в школе.

— Прервали что? — допытывал отец.

— Ничего, пап.

Дрю прищурился, сконцентрировавшись на мне.

— А что случилось в школе?

— Ничего, — дала отпор я. — Боже, это кошмар.

Дрю слегка высунул язык сквозь сочные красные губы и слегка улыбнулся.

Мама отошла от меня, предложив руку Дрю.

— Приятно познакомится, Дрю.

Тот вежливо принял простёртую мамину руку.

— Мне тоже, миссис Эванс.

— Прошу, называйте меня Линдси, — засмеялась она.