Правда смертного часа. Посмертная судьба - [149]
— Почему не мог?
— Ну, он же всех их собрал, они на него рассчитывали… Ведь все на Володе зарабатывали… Он мог заработать в любом месте, а они — нет. А тут — все билеты проданы, верный заработок.
В Москву Володя вернулся в хорошей форме, но потом… Самое тяжелое началось как раз в его день рождения. Какая-то жуткая депрессия. Я очень хорошо это помню, потому что у меня было какое-то страшное предчувствие. Как раз перед Новым годом я видела сон, который и рассказала Володе… А мы верили в предчувствия, в сны, в судьбу— и часто об этом говорили. Причем относились к этому довольно серьезно. Так вот мне приснился сон…
Лето, страшная жара, солнце просто испепеляющее — и абсолютно пустая Москва. Честное слово! Такое ощущение, что город эвакуирован или объявлена воздушная тревога. Я иду по Москве все быстрее и быстрее, а по Садовому кольцу уже бегу… От площади Восстания бегу к Володиному дому. И вдруг вижу — к его дому, огибая зоопарк, стоит очередь, все люди в черном. И эта очередь делает такой звук: «м-м-м-м». Сжав губы, тихо-тихо. Я бегу и спрашиваю: «А что случилось? Что это — война?» И один мужчина в черном пальто и черной шляпе поворачивается и говорит: «Неужели вы не знаете, что это год белой обезьяны и повышенной солнечной активности!» Я понимаю, что что-то случилось, и бегу к Володиному дому…
И когда умер Володя, все было именно так… Была жуткая жара, и почти пустой город. И когда рано утром 28 июля мы подъезжали к дому— выносили гроб— был остановлен транспорт, а у дома стояли люди в черном. И вот с того времени у меня было какое-то постоянное беспокойство, депрессия… А Володя мне говорил: «Ксюша, ты должна меня поддерживать… Все время от тебя шли какие-то хорошие импульсы. А теперь с тобой что-то происходит тяжелое, и мне страшно…» В общем, мы друг от друга были в какой-то тоске.
Потом он сделал гемосорбцию — очистку крови — было ужасное состояние… А весной улетел в Париж, как раз перед гастролями в Польше. И когда Володя был в Париже, я места себе не находила, — и не могла понять, отчего же это происходит. Однажды ночью со мной просто случилась истерика — я то плакала, то хохотала… В семь утра приехала моя тетя и сказала, что умер папа. А я чувствовала, что будет еще что-то более страшное и ужасное… Уж, казалось бы — ну, все! — умер отец… — куда страшнее! И я занималась всеми этими похоронными делами, — не самыми приятными в этой жизни, — а Володя в Париже лежал в госпитале…
Вначале он постоянно звонил, потому что был автомат, но потом этот автомат ликвидировали. А Володя все равно — и к себе домой, и ко мне. И Валера Янклович, который в это время жил в Володиной квартире, говорил мне: «Я устал врать… Володя все время звонит и спрашивает: «Что случилось? Где Ксюша?» Он там что-то почувствовал и очень беспокоится… Я ему вру, что ты на даче или в институте…» А я сказала Янкловичу, что потом все объясню сама.
Когда мы похоронили отца, Валере позвонил Миша Шемякин, он тоже спрашивал: «Что случилось, Володя очень волнуется?» Янклович ответил: «Да нет, все нормально… У нее трудные экзамены, и она готовится на даче». И когда после похорон я первый раз вошла в свою квартиру, тут же раздался звонок: «Наконец я тебя поймал! Что случилось?» Я чувствую, что он в какой-то панике, но не могу врать— у меня льются слезы, комок в горле… «Володя, ты знаешь, умер мой папа. Я только что его похоронила…» Он сказал: «Все, вечером я буду в Москве». И Володя прилетел, пробыл в Москве сутки — и улетел в Польшу…
— Высоцкий вернулся из Польши, его встречали Янклович и Шехтман, а как он себя чувствовал?
— Тогда умер Колокольников и у Володи начался тот последний запой, из которого он уже практически не выходил. Тогда Федотов пытался вывести его… Они заперлись в квартире, он положил Володю под капельницу… Но мне уже казалось, что ничего из этого не получится.
А вообще, то, что делал Федотов… Знаете, мне тогда было 20 лет — совсем девчонка — и сейчас, наверное, многие вещи я бы делала по-другому, но все же… Так вот Федотов… Я говорю ему: «Толя, как может выносить организм, если, предположим, человеку говорят— стоять! — и тут же— лежать! Но ведь невозможно…» А он говорит: «Да ладно… Все нормально, все отлично! Он еще нас с тобой переживет». Федотов брался за все, он настолько был в себе уверен, что, наверное, за счет этой уверенности он и вызывал какое-то доверие. Но мне кажется, что это была ложная уверенность…
— А когда вы впервые столкнулись с этими тяжелыми состояниями?
— Впервые… Мы прожили год— Володя вообще ничего не пил. Он мог выпить глоток или два шампанского и больше ничего! А первый запой… Я так тяжело это переживала… Физически у меня было такое ощущение, что из меня вытягивают жилы! Я видела и знала многих алкоголиков… Папа у меня был пьющий — даже запойный человек… Вот папа в таком состоянии становился злым. А Володя совершенно другим. Сначала у него было такое очень хорошее настроение… Потом, он тоже мог немного помучить… Что-то закрадывалось ему в душу. А ведь мучают чаще всего тех, кто ближе всех… «Вот, я старый для тебя… Я не могу тебе ничего дать в этой жизни…» В общем, все, что его волновало — начинало вылезать на белый свет. Но и это было недолго…
Высоцкий жил и творил во времена, которые "нуждались" в голосе, сорванном отчаяньем, — он реабилитировал крик в русской поэзии. Это был выброс особой энергии, которая проникала в мысли и чувства людей, попадала им "не в уши, а в души".Болезнь нашего времени — невостребованность вечных истин, тех самых жизнестроительных истин, по которым и "делали жизнь". И Высоцкий — может быть, только и именно Высоцкий — заполняет эту нишу. Он самый издаваемый и самый цитируемый поэт конца XX — начала XXI века. И что еще важнее — его продолжают слушать и петь.
Французы говорят: за каждым великим человеком стоит великая женщина. Для Владимира Высоцкого такой женщиной стала французская киноактриса Марина Влади.В их совместной жизни были и сказка, и легенда, и тайна. Но было и обыкновенное, человеческое: проблемы, трудности. Книга эта — прикосновение к тайне их отношений, к сложному внутреннему миру двух незаурядных личностей. Словом, как писал Владимир Высоцкий:Пусть в нашем прошлом будутрыться после люди странные,И пусть сочтут они,что стоит все его приданое, —Давно назначена ценаИ за обоих внесена —Одна любовь, любовь одна.
Новая книга известного журналиста — логическое продолжение его предыдущих книг о Владимире Высоцком («Правда смертного часа», «Неизвестный Высоцкий» и др.). Она состоит из двух частей. Первая — «Возвращение на Большой Каретный» — воспоминания современников о детстве и юности будущего поэта и актера. Вторая — «Возвращение на Беговую» — свидетельства близких людей и его второй жены, актрисы Людмилы Абрамовой, матери его сыновей, об истории их отношений, о столкновении двух непростых характеров.
Имя журналиста Феликса Медведева известно в нашей стране и за рубежом. Его интервью с видными деятелями советской культуры, опубликованные в журнале «Огонек», «Родина», а также в «Литературной газете», «Неделе», «Советской культуре» и др., имеют широкий резонанс. Его новая книга «После России» весьма необычна. Она вбирает в себя интервью с писателями, политологами, художниками, с теми, кто оказался в эмиграции с первых лет по 70-е годы нашего века. Со своими героями — Н. Берберовой, В. Максимовым, А. Зиновьевым, И.
«Имя писателя и журналиста Анатолия Алексеевича Гордиенко давно известно в Карелии. Он автор многих книг, посвященных событиям Великой Отечественной войны. Большую известность ему принес документальный роман „Гибель дивизии“, посвященный трагическим событиям советско-финляндской войны 1939—1940 гг.Книга „Давно и недавно“ — это воспоминания о людях, с которыми был знаком автор, об интересных событиях нашей страны и Карелии. Среди героев знаменитые писатели и поэты К. Симонов, Л. Леонов, Б. Пастернак, Н. Клюев, кинодокументалист Р.
Книга А.К.Зиберовой «Записки сотрудницы Смерша» охватывает период с начала 1920-х годов и по наши дни. Во время Великой Отечественной войны Анна Кузьминична, выпускница Московского педагогического института, пришла на службу в военную контрразведку и проработала в органах государственной безопасности более сорока лет. Об этой службе, о сотрудниках военной контрразведки, а также о Москве 1920-2010-х рассказывает ее книга.
Повествование о первых 20 годах жизни в США, Михаила Портнова – создателя первой в мире школы тестировщиков программного обеспечения, и его семьи в Силиконовой Долине. Двадцать лет назад школа Михаила Портнова только начиналась. Было нелегко, но Михаил упорно шёл по избранной дороге, никуда не сворачивая, и сеял «разумное, доброе, вечное». Школа разрослась и окрепла. Тысячи выпускников школы Михаила Портнова успешно адаптировались в Силиконовой Долине.
Книжечка юриста и детского писателя Ф. Н. Наливкина (1810 1868) посвящена знаменитым «маленьким людям» в истории.
В работе А. И. Блиновой рассматривается история творческой биографии В. С. Высоцкого на экране, ее особенности. На основе подробного анализа экранных ролей Владимира Высоцкого автор исследует поступательный процесс его актерского становления — от первых, эпизодических до главных, масштабных, мощных образов. В книге использованы отрывки из писем Владимира Высоцкого, рассказы его друзей, коллег.