Правда смертного часа. Посмертная судьба - [133]
Кандидат медицинских наук, реаниматолог, Анатолий Федотов долгое время был единственным человеком, с которым В. В. мог откровенно говорить о болезни и которому полностью доверял. Высоцкий мог позвонить Федотову в 4 утра, и Анатолий Павлович тут же мчался помогать. Это тот человек, который вечером 24 июля 1980 года открыто предложил: «Я знаю одно место, где можно достать наркотики» (это могло бы спасти или, по крайней мере, отодвинуть смерть В. В.), а другой— единственный из всех присутствующих, имевший право сказать «Да» — сказал: «Нет».
Еще одна черта А. Федотова, о которой говорят все, хорошо знавшие его люди: он был очень уверен в себе и в своих методиках лечения: «Все будет хорошо, все будет нормально…» Федотов действительно спас очень многих людей, но и до Высоцкого был еще один трагический случай, когда излишняя уверенность в себе сыграла роковую роль.
С Высоцким Федотова познакомил В. И. Туманов. Оксана Афанасьева: «Ведь Толю привел Вадим Иванович, и как бы поддерживал его своим авторитетом». А после смерти Высоцкого тот же Туманов дал по физиономии Федотову за то, что тот доставал наркотики, и не только для Высоцкого.
И смерть Федотова тоже как бы связана со смертью Высоцкого. По одной версии он пытался найти способ лечения наркомании. Попробовал его на себе и погиб. В. Янклович придерживается другой версии: «Володина смерть мучила его все эти годы, и у него не хватило сил: он сам «сел на иглу», затем пытался лечиться и умер от отмены».
С Анатолием Павловичем Федотовым я встречался несколько раз, и все разговоры записывал на диктофон. Некоторые пленки до сих пор еще не расшифрованы. Фрагменты его воспоминаний вошли в «Правду смертного часа», а основная часть предлагается вашему вниманию.
«С Владимиром Высоцким я познакомился в 1975 году. Помню, что дело шло к осени — конец сентября или начало октября… У Высоцкого поднялась температура, и Вадим Иванович Туманов вызвал Олега Филатова. А Олег по специальности травматолог, поэтому и попросил меня… Филатов заехал за мной — вот тогда в первый раз я попал на Малую Грузинскую…
Высоцкий был с Иваном Бортником, у них резко подскочила температура — под сорок! Температуру мы сбили… Потом я заехал еще раз, стали видеться почти каждую неделю, а чуть позже — и каждый день… И так до самой смерти.
Володя мог вызвать меня в любое время суток, иногда звонил в три-четыре часа ночи:
— Толян, приезжай!
В последние годы бывали уже приступы удушья, возникало чувство нехватки воздуха. Приходилось делать уколы. Конечно, эти ночные «телефоны» стоили нервов…
— Мне плохо! Не могу, приезжай…
Если уезжал из Москвы дня на четыре и не предупреждал Володю — он сердился:
— Толян, разве так друзья поступают!?
Вообще говоря, физика у Володи была достаточная — физически он был очень одарен от природы… Детский ревмокардит? Может быть, в конце концов, это и сказалось… Ведь главной причиной смерти была миокардодистрофия, то есть почти полная изношенность, истощенность сердечной мышцы. Изношенность от всяческих перегрузок — ведь Володя был земной человек.
Про 1969 год он мне рассказывал — открылось сильное кровотечение, давление упало до критической отметки. С кровотечением Высоцкий попал в реанимацию, целые сутки Марина сидела рядом с ним. Тогда обошлось без операции, но, конечно, не прошло бесследно… Я сам врач-реаниматор, знаю, что это такое…
Покоя и отдыха Володя не знал… Но восстанавливался быстро. Ночь почти не спит, а утром соскакивает — и вперед! Ну, тут особенности организма, но есть и ряд препаратов, которые способны восстанавливать работоспособность нервных клеток… И последние пять лет Володя был на этом «допинге». Он рано начал выпивать, а «выход из пике» у него был всегда очень тяжелым… И кто-то ему подсказал, что есть такие препараты. Володя попробовал — вначале казалось, что очень здорово… Это даже могло стимулировать творчество… Раз, два, три… А потом привык. Привыкание развивается очень быстро, организм истощается — это очень коварные лекарства… Долго на них надеяться нельзя… За все в этой жизни приходится платить…
А последние год-полтора Володя потерял контроль, перестал контролировать себя… Уже не мог обходиться без этого… И когда не было лекарства, лежал вялый, мрачный, иногда — злой… Уходил «в пике»… Это были тяжелые периоды… Было такое ощущение, Что у Володи отсутствует инстинкт самосохранения. Конечно, мы пытались говорить:
— Володя, да брось ты это дело!
— Не лезьте! Это не ваше дело…
Убедить его было невозможно — однажды я попытался… Он меня просто выгнал из дома… Правда, через день позвонил:
— Толян, не обижайся… Чего не бывает между друзьями… Приезжай!
Однажды так распсиховался — всех разогнал…
— Да пошли вы все из моего дома! Чтобы больше никого здесь не видел!
А потом сам начнет извиняться: очень переживал, если кого-то обидел. В сути своей Володя был очень добрым…
Туманов несколько раз при мне ему говорил:
— Володя, надо кончать… Ты же писать хуже стал… Чем такая жизнь — лучше броситься с балкона!
Очень тогда ругался с ним… Вадим, конечно, мог повлиять, но он же постоянно не жил в Москве- появлялся налетами…
Высоцкий жил и творил во времена, которые "нуждались" в голосе, сорванном отчаяньем, — он реабилитировал крик в русской поэзии. Это был выброс особой энергии, которая проникала в мысли и чувства людей, попадала им "не в уши, а в души".Болезнь нашего времени — невостребованность вечных истин, тех самых жизнестроительных истин, по которым и "делали жизнь". И Высоцкий — может быть, только и именно Высоцкий — заполняет эту нишу. Он самый издаваемый и самый цитируемый поэт конца XX — начала XXI века. И что еще важнее — его продолжают слушать и петь.
Французы говорят: за каждым великим человеком стоит великая женщина. Для Владимира Высоцкого такой женщиной стала французская киноактриса Марина Влади.В их совместной жизни были и сказка, и легенда, и тайна. Но было и обыкновенное, человеческое: проблемы, трудности. Книга эта — прикосновение к тайне их отношений, к сложному внутреннему миру двух незаурядных личностей. Словом, как писал Владимир Высоцкий:Пусть в нашем прошлом будутрыться после люди странные,И пусть сочтут они,что стоит все его приданое, —Давно назначена ценаИ за обоих внесена —Одна любовь, любовь одна.
Новая книга известного журналиста — логическое продолжение его предыдущих книг о Владимире Высоцком («Правда смертного часа», «Неизвестный Высоцкий» и др.). Она состоит из двух частей. Первая — «Возвращение на Большой Каретный» — воспоминания современников о детстве и юности будущего поэта и актера. Вторая — «Возвращение на Беговую» — свидетельства близких людей и его второй жены, актрисы Людмилы Абрамовой, матери его сыновей, об истории их отношений, о столкновении двух непростых характеров.
В год Полтавской победы России (1709) король Датский Фредерик IV отправил к Петру I в качестве своего посланника морского командора Датской службы Юста Юля. Отважный моряк, умный дипломат, вице-адмирал Юст Юль оставил замечательные дневниковые записи своего пребывания в России. Это — тщательные записки современника, участника событий. Наблюдательность, заинтересованность в деталях жизни русского народа, внимание к подробностям быта, в особенности к ритуалам светским и церковным, техническим, экономическим, отличает записки датчанина.
«Время идет не совсем так, как думаешь» — так начинается повествование шведской писательницы и журналистки, лауреата Августовской премии за лучший нон-фикшн (2011) и премии им. Рышарда Капущинского за лучший литературный репортаж (2013) Элисабет Осбринк. В своей биографии 1947 года, — года, в который началось восстановление послевоенной Европы, колонии получили независимость, а женщины эмансипировались, были также заложены основы холодной войны и взведены мины медленного действия на Ближнем востоке, — Осбринк перемежает цитаты из прессы и опубликованных источников, устные воспоминания и интервью с мастерски выстроенной лирической речью рассказчика, то беспристрастного наблюдателя, то участливого собеседника.
«Родина!.. Пожалуй, самое трудное в минувшей войне выпало на долю твоих матерей». Эти слова Зинаиды Трофимовны Главан в самой полной мере относятся к ней самой, отдавшей обоих своих сыновей за освобождение Родины. Книга рассказывает о детстве и юности Бориса Главана, о делах и гибели молодогвардейцев — так, как они сохранились в памяти матери.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Поразительный по откровенности дневник нидерландского врача-геронтолога, философа и писателя Берта Кейзера, прослеживающий последний этап жизни пациентов дома милосердия, объединяющего клинику, дом престарелых и хоспис. Пронзительный реализм превращает читателя в соучастника всего, что происходит с персонажами книги. Судьбы людей складываются в мозаику ярких, глубоких художественных образов. Книга всесторонне и убедительно раскрывает физический и духовный подвиг врача, не оставляющего людей наедине со страданием; его самоотверженность в душевной поддержке неизлечимо больных, выбирающих порой добровольный уход из жизни (в Нидерландах легализована эвтаназия)
У меня ведь нет иллюзий, что мои слова и мой пройденный путь вдохновят кого-то. И всё же мне хочется рассказать о том, что было… Что не сбылось, то стало самостоятельной историей, напитанной фантазиями, желаниями, ожиданиями. Иногда такие истории важнее случившегося, ведь то, что случилось, уже никогда не изменится, а несбывшееся останется навсегда живым организмом в нематериальном мире. Несбывшееся живёт и в памяти, и в мечтах, и в каких-то иных сферах, коим нет определения.