Правда смертного часа. Посмертная судьба - [12]

Приведем предположение Валерия Павловича Янкловича о том, когда и как начались наркотики: «Володя сам говорил мне, что вначале укол наркотика — это был выход из запоя. Это еще не болезнь. А наркотики всерьез у него начались в конце 1975 года. Я в этом уверен».

Квалифицированное мнение врача института Склифосовского Леонида Сульповара: «Понимаете, когда мы выводили Володю из тяжелых состояний (запоя. — В. П.), то знали, что можно, а что нельзя. Ведь в этом процессе используются вещества наркотического ряда. Володя попадал в разные места, и где-то, скорее всего, передозировали. Тогда «выход» проще. Думаю, что вкус наркотика он ощутил на фоне «выхода из пике». Где и когда— я не знаю».

Еще приведем свидетельство Оксаны, которой Высоцкий, безусловно, доверял, но что-то мог преуменьшить или преувеличить: «Володя мне как-то рассказал, что первый раз ему сделали наркотик в Горьком(?), чтобы снять синдром похмелья. Врач-женщина сказала ему, что у мужа бывают запои… И она легко выводит его из этого состояния одним уколом… Это было в 1977 году. Я точно помню, что Володя сам сказал, что в 1977 году».

Эту дату подвергают сомнению практически все люди, которые хорошо знали В. В. в последние годы жизни. Врач-реаниматолог Анатолий Федотов: «Когда мы познакомились с Володей в самом конце 1975 года, он уже хорошо знал, что и как… Есть ряд препаратов, которые способны восстанавливать работоспособность нервной клетки… Можно снять чувство похмелья. Привыкание развивается очень быстро, организм истощается — это очень коварное лекарство. Долго на него надеяться нельзя».

Совсем недавно В. Аксенов на вечере памяти Высоцкого сказал по поводу злоупотребления алкоголем (как он выразился, «этого самоуничтожения»):

«Это были — и у Володи, и у меня — отчаянные попытки вернуть уходящую молодость…»

А еще — возможность удержать то счастливое всемогущество, которое может дать только творчество.

Вспоминает В.Янклович: «Я много говорил с Володей на эту тему. Он мне сказал:

— Вот ты не был на Западе, а там все творческие люди это делают. Это ведь стимулирует творчество. Я же не злоупотребляю, а только для поддержания формы… И мне это помогает».

Неожиданные сведения сообщает Людмила Абрамова, вторая жена Высоцкого, мать двух его сыновей…

«1976 год. Нина Максимовна у меня на старой квартире, я спрашиваю ее:

— Ну, как Володя?

— Ничего, хорошо…

— Не пьет?

— Нет, не пьет… Ему теперь и не нужно, он сам научился делать уколы…

— Какие уколы!?

— Амфитамины. Марина привозит их из Франции».

(Амфитамины — это такие стимуляторы, которые, как правило, синтезируются из эфедрина. Это очень мощное средство, их используют спортсмены.)

Оксана: «По-моему, Нина Максимовна до конца ничего не понимала в Володиной болезни. По-моему, она считала, что это витамины. Просто наркотики были для нее страшным словом».

Вряд ли мы сможем установить точную дату: скорее всего, В. В. стал употреблять наркотики— еще не систематически — в самом конце 75-го или в начале 76-го года. Но серьезной зависимости тогда еще не было: ни по записям, ни по фотографиям это не чувствуется…

Но как это стало привычкой, а потом и потребностью? Тут надо иметь в виду два обстоятельства. Во-первых, наркотики вначале действительно стимулировали творческий процесс… И во-вторых, привыкание к наркотикам происходит во много раз быстрее, чем к алкоголю… Итак, почему?

Версия первая… Работа на больших — громадных! — аудиториях требует колоссальной траты энергии— и нервной, и физической. В. В. всегда работал на полной отдаче, всегда тратился до конца: и в театре, и на концертах. Некоторое время наркотики могут компенсировать эти затраты. Косвенно эту версию подтверждал сам Высоцкий…

Версия вторая — вернее, целая теория — принадлежит врачу-реаниматологу из института Склифосовского Станиславу Щербакову: «Любое живое существо— и человек тоже — само себя вознаграждает. Вознаграждает чувством радости или каким-то удовольствием. Высоцкий не получал от общества адекватного вознаграждения: зажимали, травили, не давали работать в полную силу… И он вознаграждал себя этим способом…

Кроме того, в некоторых случаях наркомания является социальной защитой, особой формой социальной защиты… Может быть, наше общество и не убило Высоцкого, но оно его выталкивало! У него была не банальная наркомания — это была, повторяю, форма социальной защиты, — своеобразный химический костыль… Так у него шла настройка на наше социальное дерьмо».

И третья версия принадлежит Оксане. Объяснение простое и, может быть, самое верное… «Понимаете, Валера, к этому времени у него был уже совершенно другой — очень высокий — социальный статус. Он мог войти в любой кабинет… И Володя уже не хотел и не мог пить… А наркотики вначале позволяли внешне нормально жить и работать. Я знаю, что вначале он делал укол только после «Гамлета», чтобы восстановить силы».

Долгое время никто ничего не знал о наркотиках…

Марина Влади: «Венгрия, конец семьдесят седьмого года… У меня очень болит голова, и от твоего отсутствующего вида мне становится совсем грустно Я на всякий случай тайком принюхиваюсь, но от тебя не пахнет водкой, и я уже ничего не понимаю. Ты смотришь как-то сквозь меня, и в твоих глазах меня пугает какая-то пустота… Прошло много лет. И только теперь я понимаю причину моего беспокойства Холодная паника, которую я увидела тогда у тебя в глазах, возникает у наркоманов, когда они вовремя не получают своей дозы наркотика».