Правда о «Вильгельме Густлофе» - [44]

«Когда она будет на удалении восьмисот метров, вы должны включить скорость», — предостерег его Цан.

В данный момент Херинг медленно разворачивал корабль на месте, чтобы держать нос параллельно приближающейся подводной лодке, тем самым он максимально сокращал угол атаки.

Когда акустический прибор зафиксировал удаление меньше тысячи метров, Херинг решил воспользоваться советом Цана. Но прежде чем дать приказ начать движение, он в последний раз попытался предупредить людей, скопившихся в воде вокруг его корабля, в особенности тех, кто находился в непосредственной близости, так как в случае резкого рывка корабля они бы погибли.

Он взял мегафон, подошел к краю борта и закричал: «Поблизости находится подводная лодка. Мы должны уйти, но мы вернемся опять. Держитесь». По всей видимости, его мало кто услышал, но, по крайней мере, он пытался предостеречь их и успокоить. Когда корабль начал движение, то люди увидели две торпеды. Одна прошла по правому борту, от другой «Т-36» уклонился резким маневром (на самом деле не было никакой повторной торпедной атаки. — Ю.Л.). Акустик доложил, что подводная лодка находится недалеко от кормы.

На борту «Т-36» находилось двести пятьдесят беженцев (среди них была и мать Херинга). Корабль был полностью загружен и не мог уже брать людей на борт.

«Капитан-лейтенант Херинг и “Т-36” совершили великое дело и заслуживают особого поощрения», — говорил позднее Цан.

Когда «Т-36» отошел на некоторое расстояние, то опять же по совету Цана были сброшены несколько практических (имитационных) глубинных бомб. По словам Херинга, на борту миноносца было очень мало настоящих глубинных бомб. Кроме того, почти никто из членов экипажа не имел опыта борьбы с подводными лодками. Но даже малые заряды, взрывавшиеся в воде, были достаточно сильными, чтобы убить людей, плававших поблизости.

Новые взрывы повергли в ужас людей, которым удалось подняться на борт «Т-36». Среди них была и Эбби фон Майдель. «Я как раз задремала на “Т-36”, радуясь, что осталась в живых и снова оказалась в тепле, как вдруг меня разбудил громкий взрыв. Вслед за этим последовали новые взрывы, и каждый раз казалось, что корабль выпрыгнет из воды», — рассказывала она. Один из офицеров успокоил ее, объяснив, что миноносец атакует глубинными бомбами подводную лодку. Баронесса завершила свой рассказ словами: «Некоторые из тех, кто находился в воде и просил, чтобы их взяли на борт, остались в море, предоставленные своей судьбе».

Но это была лишь часть правды. Неожиданный маневр миноносца смертельно ранил несколько человек, плававших в воде, а его кильватерная струя отбросила других от плотов.

Недалеко от миноносца находился в воде Руди Ланге. «Я смертельно перепугался, услышав взрывы, — рассказывал он. — При каждом новом взрыве я думал, что лопнут мои барабанные перепонки».

Ланге одним из последних покинул «Густлоф». Он старался как можно дольше подавать сигнал «SOS». «К концу мои руки настолько замерзли, что переносная рация постоянно выскальзывала и падала на палубу. Я подумал, что пришел мой последний час. Я стал карабкаться по палубе, забрался на плот и начал кричать. Огромная волна смыла меня вместе с плотом с палубы, из дальнейшего я помню только то, что плыл по морю среди трупов».

«Т-36» уже отошел от места катастрофы, да и «Леве» готовился включить скорость, когда его прожектор обнаружил Ланге. Тот громко стал звать на помощь, и вскоре матросы подняли его на борт. «Я был без сознания и ни о чем не знал до тех пор, пока не очнулся, лежа в койке. Матросы разрезали мою форму, так как она полностью затвердела на морозе».

Ланге был одним из последних спасшихся, кого взял «Леве» на свой борт, прежде чем покинул место катастрофы. Этот небольшой корабль уже подобрал двести пятьдесят два человека, в том числе Гертруд Агнесон, служащую ВМС, которой удалось вырваться на шлюпочную палубу «Густлофа», и Марию Купфер, единственную из тех, кто остался в живых после страшных минут, проведенных на заблокированной нижней прогулочной палубе. На борту «Леве» оказались также старший помощник Луи Реезе и капитан Хейн Колер. «Леве» взял курс на Кольберг.

После того как «Т-36» прекратил операцию по спасению, еще примерно двадцать минут он кружил вокруг места катастрофы и бросал глубинные бомбы.

Затем капитан 3-го ранга Цан, измученный событиями этой ночи, спустился с мостика, чтобы отдохнуть, а «Т-36» покинул место катастрофы со скоростью семнадцать узлов. 31 января в 04.30 он догнал «Адмирала Хиппера», а в 14.00 прибыл в Засниц на остров Рюген. Там уже стояло датское госпитальное судно «Принц Улаф», готовое принять пассажиров «Густлофа».

Тем, кого спас «Т-36», повезло. Десятки других испытали еще более мучительные страдания.

Когда Вальтеру Кнусту наконец удалось отплыть на небольшой лодке от «Густлофа», он столкнулся с новыми трудностями. Грести пришлось с большими предосторожностями, так как повсюду в воде барахтались люди. В первые же минуты в лодку взобралось слишком много людей. «А она была рассчитана на восемнадцать человек. Сейчас в лодку набилось не менее тридцати шести человек, и она сидела так глубоко в воде, что края бортов лишь на пятнадцать сантиметров выступали над поверхностью моря», — рассказывала фрау Кнуст. Единственным преимуществом лодки была небольшая будка для радиста, где можно было укрыться от ветра.