Правда о Салли Джонс - [56]
Два часа меня продержали в каменной ванне, пока турки по очереди терли и поливали мое тело то горячей, то ледяной водой. После ванны меня причесали с головы до пят и втерли в шерсть разные благовонные масла, так что теперь я пахла жасмином и хризантемами. Все это было очень неприятно. Я бы ни за что на такое не согласилась, но приходилось терпеть, ведь я понимала, что от этого зависит моя жизнь.
Когда я вернулась в закуток для переодевания, платья и головного убора, что раздобыл для меня мистер Уилкинс, не было. Вместо них на вешалке висели зеленые штаны и длинная желтая рубашка с высоким воротником. И то и другое было сшито из блестящего шелка и украшено затейливой золотой вышивкой. На полу стояла пара остроконечных туфель с золотыми пряжками.
Когда я оделась, слуга натянул мне на голову маленькую узкую шапочку. А вокруг искусно накрутил шелковую ленту длиной метров пять, не меньше. Закончив, он поднес мне зеркало. Я увидела, что голову мою венчает огромный ярко-голубой тюрбан. Слуга улыбнулся.
Диван Сардар Бахадур ожидал нас, сидя на скамье в одном из многочисленных внутренних дворов дворца. Он курил кальян, и струйки белого дыма медленно плыли к звездному небу. Был уже поздний вечер.
Он сделал жест, приглашая меня сесть рядом. Слуга, сопровождавший меня весь день, отошел в сторону и встал под кроной фигового дерева.
Советник положил на скамье между нами какую-то бумагу. Это был обет верности махарадже. Такую бумагу подписывают все, кто работает во дворце, объяснил советник. Он захватил штемпельную подушечку, чтобы я могла вместо подписи поставить отпечаток своего большого пальца. Но я показала на ручку в его нагрудном кармане.
– Ты действительно очень необычная обезьяна, Салли Джонс, – серьезно сказал советник. – Я желаю тебе удачи здесь во дворце.
Он поднес мундштук к губам, и уголек на табаке засветился в темноте. Медленно выпустив дым через ноздри, он добавил:
– Она тебе очень пригодится.
Советник подозвал слугу и велел сперва накормить меня, а потом проводить в мою комнату.
Я так устала, что, когда мы снова зашагали по дворцу, даже не пыталась следить, куда меня ведут. Слуга привел меня в столовую, где мне тут же подали хлеб, воду и фрукты.
Когда я поела, мы пошли в мою комнату. Она была огромная. Одна кровать была больше, чем вся моя каюта на «Хадсон Квин». Как только слуга вышел, я легла на мягкие подушки. На потолке сидела ящерица и тихонько пела: «Тук-тук-тук». Я закрыла глаза и стала слушать. На секунду мне поверилось, что все, что произошло сегодня, – сон.
А потом я уснула.
Глава 43
Гофмаршал
Первые дни во дворце махараджи я чувствовала себя потерянной. Я не знала, что от меня требуется, и не смела покидать комнату из страха потеряться. В основном я лежала в постели и размышляла, бежать мне или нет.
Сбежать отсюда ничего не стоило. Нужно было лишь вылезти в окно среди ночи и под покровом темноты скрыться в парке. Вокруг парка не было ни стен, ни стражи.
Но что бы я делала потом? До Кочина больше двух тысяч километров на юг. Без помощи мне туда никак не добраться. Кроме Аны и синьора Фидардо, рассчитывать мне было не на кого. В письме я написала им, что нахожусь здесь, во дворце махараджи Бхапура. Если я убегу, они никогда меня не найдут.
Поэтому я решила остаться. Хотя это было не самое безопасное решение. Это я поняла через несколько дней, когда меня вызвали в кабинет гофмаршала.
Гофмаршал был начальником над всеми адъютантами. Он принял меня, сидя за большим пустым письменным столом. Его брови были больше, чем усы любого обычного мужчины. А усы напоминали хвосты двух здоровых панд.
Минут десять я стояла и ждала, пока он молча, старательно начищал медали у себя на груди. В конце концов он поднял голову и оглядел меня. То, что он увидел, ему не понравилось, и он даже не попытался это скрыть.
– Махараджа назначил тебя своим адъютантом, – сказал он. – Это очень высокая и почетная должность. Обычно в адъютанты попадают люди из самых аристократических семей Индии. Многие годами стоят в очереди только для того, чтобы получить аудиенцию и участвовать в конкурсе на эту должность. Поэтому некоторые во дворце немного… как бы сказать… озадачены, что его высочество махараджа назначил адъютантом именно тебя. Это ни в коем случае не значит, что кто-либо – и я в том числе – ставит под сомнение решение махараджи. Ни в коем случае! Махараджа – наимудрейший и просвещеннейший правитель!
Руки гофмаршала задрожали. Он сплел пальцы перед собой на столе.
– Итак, – продолжил он. – Еще до конца не решено, какие у тебя будут обязанности. Сегодня махараджа едет со своей командой в соседнее княжество Капуртхалу, чтобы участвовать в важном крикетном матче. Его не будет несколько недель. Он хочет, чтобы ты тем временем осмотрелась и научилась ориентироваться во дворце. Кормить тебя будут в адъютантской столовой. Вопросы? Точно, ты же обезьяна. А обезьяны не задают вопросов…
Он вдруг подался вперед и пристально посмотрел мне в глаза. Понизив голос, гофмаршал угрожающе зашипел, словно боялся, что его услышат посторонние:
– Не думай, что ты в безопасности, обезьяна! Собственные затеи надоедают махарадже так же быстро, как рождаются в его голове. И когда он устанет от тебя, ты окажешься в клетке. Или станешь приманкой для тигра! Лично я надеюсь на последнее! И не только я! Здесь у тебя нет друзей. Ни одного!
