Правда о Мумиях и Троллях - [21]
Позже музыканты гуляли по столице Украины, проведя совместный осмотр музыкальных магазинов и памятников архитектуры. Вечер прошел в посещении клубов и предконцертных сборах. На следующий день случились солнце и концерт. Киевский Дворец спорта потужился-потужился, но все-таки вместил в свою утробу более двена-дцати тысяч возбужденных болельщиков. Казалось, что весь существующий на свете электрический ток сконцентрировался на этой сцене. Широкоплечие бойцы местного "Беркута" с трудом сдерживали натиск фанов - особенно когда в разгар выступления "ВВ" на сцену выскочило трио сексапильнейших барышень, одетых в практически не существующие ткани, и устроило припанкованный танец живота. Баян Олега Скрипки в тот момент просто сошел с ума, а сам артист периодически замирал в монументальной позе Родина-мать зовет. Под стать ему были и остальные музыканты, которые "сбились в стаю" в районе ударной установки в самых изысканных позах и начали пародировать... шедевры советской скульптуры сталинско-хрущевского периода. От памятника "Рабочий и Колхозница" до монумента покорителям космоса.
Как только "ВВ" покинули сцену, зал стал скандировать: "Му-мий! Му-мий!". По всему чувствовалось, что в Киеве группу ждали с плохо скрываемым нетерпением. Возможно, поводом для этого послужил случай полугодичной давности. Тогда на фес-тивале "Prosto Rock" Илья спрыгнул со сцены в бушующий зал и буквально расстрелял поцелуями дрожавшую голубоокую красавицу, стоявшую в первом ряду. Слухи о той вампирско-эротической импровизации со временем начали обрастать всевозможными небылицами. Неудивительно, что потенциальные жертвы предполагаемых любовных ласк сражались за место в первой шеренге задолго до начала шоу "Весна 2000". Но в тот вечер Лагутенко был "на другой волне". Он сжимал в зубах шнур от микрофона, носился вдоль сцены и разбрасывал из пластмассового стакана муку "по разные стороны полос" - словно сеял что-то доброе и вечное. Затем прятался за монитор и из кромешной тьмы освещал ближайшие ряды "глазами-алмазами" и небольшим фонариком размером с карманный пулемет.
...Когда-то Шахрин заметил, что рок-группа начинает звучать по-настоящему где-то после пятидесятого концерта. С "Мумий Троллем" этот прорыв произошел в Киеве. Как в лихо закрученном детективе развязка полуторачасового "Мумий Тролль"- Шоу наступила в самом финале. Недавно введенная в репертуар "Доля риска" пробила зал неслыханным драйвом и мощью. Волной гитарного звука первые ряды зрителей буквально отбросило от сцены. Словно по Дворцу спорта пронесся внезапный электрический смерч. Прямо на глазах группа превратилась из прекрасных дилетантов в профессионалов от рок-н-ролла. Лагутенко за считанные секунды перевоплотился из вчерашнего пай-мальчика в "мальчика-солдата". Игра пошла по-крупному и на Илью стало страшно смотреть. Бешеная энергетика, резкие движения, нервное лицо, в котором мелькало нечто, неподвластное разуму.
"Когда в Киеве играли "Долю риска", я понял, что этого человека вообще не знаю, - вспоминает Бурлаков. - Сумасшедшие глаза, незнакомый взгляд...
После того как представление закончилось, Илья с отрешенным видом вполз в гримерку, бессильно рухнул в кресло и сказал в пустоту: "Ну что, получили?." На второй раунд "Весны 2000" его участники стекались в Москву с разных концов света - из Владивостока, Лондона, Киева и Атланты. Дворец спорта Лужники встретил две "самые несоветские рок-группы" профессионально отстроенным звуком, пиротехническими излишествами и пятью тысячами зрителей, заранее приготовившимися к сладострастным пыткам и легкому разврату. Вообще, контингент в зале был близок к идеальному. Попробуйте представить нечто среднее между публикой на "Служанках" Виктюка, участниками выпускного вечера во французской спецшколе плюс две-три сотни акул пера с различным калибром плавников и челюстей. Общий интерьер слегка портили злобные стражи порядка, в очередной раз перепутавшие законы хоккея и рок-н-ролла. В "Лужниках" команды по-братски поменялись очередностью выступлений и первым на сцене появился "Мумий Тролль". Полный неотразимого нахальства, НЕ ЗВЕЗДА подскочил к микрофону, что-то в него мяукнул из серии "Как дела?" и ... понеслось. Начало было традиционным - шквал визжащих гитар, лязг баса, маршевая поступь барабанов, вой клавиш и саксофона слились в единое целое на фоне позитивно-порочного вокала. Выступление "Мумий Тролля" длилось не больше сорока минут. Никаких "Дельфинов" и "Забав", не говоря уже о таких эпохальных композициях, как "Мальчик-солдат", "Всецело всем" и "С Новым годом, крошка!" - с затяжными инструментальными вставками и всевозможными шоу-выкрутасами. Лагутенко в тот день тяготел к сценическому минимализму. Он не тянул одеяло на себя и даже не появился "на бис", давая понять, что данный концерт не есть сольное выступления его группы. Все функции разогревающей команды "Мумий Тролль" выполнил безупречно, отбросив в сторону неуместные амбиции. По неписаным законам жанра, героями в этот вечер должны были стать "Вопли Видоплясова". И они ими стали. На супербис Лагутенко со Скрипкой разухабисто затянули "Шумел камыш", внеся в этот обрядово-алкогольный гимн такие непредугадываемые интонации, что оставалось только удивляться богатству их воображения. В процессе джэма Олеся вдохновенно исполняла танец обманутой цыганки на пригородном вокзале, а двухметровый Шура Пипа ("ВВ") флегматично перебирал толстые басовые струны и с тарасово-бульбовским пофигизмом мирно жевал резину. Неудивительно, что отпускать артистов со сцены народ упорно не желал. После концерта столичные критики сошлись во мнении, что в связке с "Мумий Троллем" "Вопли Видоплясова" уверенно перешагнули планку клубного уровня и способны претендовать на нечто более значимое - как по общественному статусу, так и по резонансу. Что же касается "Мумий Тролля", то уже через неделю команда Ильи Лагутенко получала в Санкт-Петербурге сразу три приза журнала "Fuzz": "лучший альбом года", "лучшая песня года" и "лучшая группа года". В переполненном "Юбилейном" "Мумий Тролль" выступал в роли хэдлайнера. Программа напоминала сыгранную неделей раньше в Лужниках, однако незначительные изменения все-таки были. Музыканты решили обыграть суровые метеорологические особенности города на Неве. Внезапно обрушившийся на Питер апрельский снегопад спровоцировал Лагу-тенко изъять из сета композицию "Время тепла", заменив ее "С Новым годом, крош-ка!".
Михаил «Майк» Науменко (1955–1991) — поэт, переводчик, музыкант и одна из наиболее безусловных икон «русского рока». То ли человек, то ли былинный герой. Именно поэтому его литературная биография вынуждена сочетать в себе черты исторического романа и «Одиссеи». Такова книга Александра Кушнира «Майк Науменко. Бегство из зоопарка», в которой воспоминания очевидцев событий переплетаются с неоспоримыми документами, а личные впечатления соседствуют с аналитическими выкладками. Издание завершает триптих книг автора, посвященный «жизни запрещенных людей», героями предыдущих двух томов которого были Сергей «Капитан» Курёхин и Илья Кормильцев.
Их обожают миллионы поклонников. Они собирают стадионы. Их имена пишут на афишах самыми крупными буквами. Они – хедлайнеры.
В своей новой книге известный музыкальный журналист, продюсер и писатель Александр Кушнир воссоздаёт биографию, творчество и судьбу Ильи Кормильцева — поэта, переводчика, издателя, автора многих известных хитов групп «Наутилус Помпилиус», «Настя», «Урфин Джюс» и других, составивших славу свердловского рок-клуба. Это одновременно и беллетризованная биография, и альбом памяти великого человека и коллеги. В книге впервые воспроизводятся сотни уникальных фотографий, полученных из архива семьи Кормильцевых, от друзей, коллег и известных фотографов.
Книга охватывает всю историю культовой группы: c момента основания в 1982 году до распада в 1997-м.
Подавляющее большинство материалов этой книги основано на развернутых воспоминаниях реальных участников событий. Многие сотни часов эксклюзивных интервью составили фактологическое полотно “100 магнитоальбомов”, превратив данный фолиант из сухого академичного исследования в максимально достоверный “портрет эпохи”. Авторский коллектив благодарит музыкантов, звукорежиссеров, продюсеров, фотографов, художников, друзей и сочувствующих, чье живейшее участие позволило этой книге состояться.
В первой части книги «Дедюхино» рассказывается о жителях Никольщины, одного из районов исчезнувшего в середине XX века рабочего поселка. Адресована широкому кругу читателей.
В последние годы почти все публикации, посвященные Максиму Горькому, касаются политических аспектов его биографии. Некоторые решения, принятые писателем в последние годы его жизни: поддержка сталинской культурной политики или оправдание лагерей, которые он считал местом исправления для преступников, – радикальным образом повлияли на оценку его творчества. Для того чтобы понять причины неоднозначных решений, принятых писателем в конце жизни, необходимо еще раз рассмотреть его политическую биографию – от первых революционных кружков и участия в революции 1905 года до создания Каприйской школы.
Книга «Школа штурмующих небо» — это документальный очерк о пятидесятилетнем пути Ейского военного училища. Ее страницы прежде всего посвящены младшему поколению воинов-авиаторов и всем тем, кто любит небо. В ней рассказывается о том, как военные летные кадры совершенствуют свое мастерство, готовятся с достоинством и честью защищать любимую Родину, завоевания Великого Октября.
Автор книги Герой Советского Союза, заслуженный мастер спорта СССР Евгений Николаевич Андреев рассказывает о рабочих буднях испытателей парашютов. Вместе с автором читатель «совершит» немало разнообразных прыжков с парашютом, не раз окажется в сложных ситуациях.
Из этой книги вы узнаете о главных событиях из жизни К. Э. Циолковского, о его юности и начале научной работы, о его преподавании в школе.
Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.