Правда о Мелоди Браун - [90]

И тут она расплакалась, залившись слезами надежды и радости, потому что это была правда: больше она не была одинокой.

Сьюзи взяла ее руку в ладони и крепко пожала.

– Но что же с тобой случилось? – спросила она. – Что произошло тогда, много лет назад, после того как тебя забрали к себе Брауны?

– Я не знаю, – ответила Мелоди. – Для меня самой это загадка.

– Знаешь, что я тебе скажу, – возмущенно заговорила Сьюзи, – эти негодные люди обещали оставаться со мной на связи, но все, что я от них могла дождаться – так это дешевенькой открытки на Рождество без обратного адреса и без малейших сообщений о тебе, но неизменно подписанной: «Клайв, Глория и Мелоди». А потом и они перестали приходить. – Тут ее голос надломился. – Знаешь, я бы ни за что не оставила тебя у них и никогда бы не дала согласие на удочерение, если бы знала, что они так вот украдут тебя у нас, навсегда умыкнут и от меня, и от Грейс с Кеном, и от бедной твоей маленькой сестренки, что осталась в Америке, – вообще от всех, кто тебя любил! Это было самое горькое, что со мной когда-либо случалось, а в моей жизни, можешь мне поверить, произошло много чего безрадостного. – Дрожащими губами она выдавила слабую улыбку. – Но вот это – настоящее счастье и радость! Вот она, моя Мелоди, воскресшая из небытия! Это же просто чудо!

Потом она повела Мелоди к себе, медленно шаркая к маленькому пассажирскому лифту и тяжело опираясь на металлические ходунки, что поддерживали ее ужасное, невероятно разбухшее тело.

– Вот сюда, – сказала Сьюзи, открыв дверь в свою комнату и сразу направившись к комоду. – Проходи. Я все эти годы хранила это у себя, надеясь, что однажды у меня появится возможность все тебе передать. И, если честно, я уже перестала ждать, что когда-то этот день все же настанет. Но вот ты здесь, и я наконец могу передать все это тебе. Вот оно… – Она вытащила из ящика широкую картонную коробку и положила на кровать. – Вот. Иди сюда, смотри.

Мелоди посмотрела на коробку.

– А что там? – спросила она, пристраиваясь на краешке тетиной кровати.

– Там вещи твоей матери, которые мне отдали, когда она ушла. И письмо для тебя.

– От… нее?

– Да, от твоей мамы. Оно по-прежнему запечатано.

Мелоди на миг застыла. Она не была уверена, что способна сейчас же его вскрыть. События последних двадцати четырех часов уже и так ощущались ею где-то на границе сознания. Мысли стали расплывчатыми и несуразными. Сердце казалось заводной игрушкой со взведенной до предела пружиной. Ей необходимо было немного от всего этого отстраниться, успокоиться. К тому же, хотя стоявшая сейчас перед ней пожилая и непомерно толстая женщина с волосами, точно сахарная вата, была как будто очень милым человеком – но у Мелоди не всколыхнулось ни единого воспоминания о том, как она неделями жила в ее доме. Она не помнила ни как та рассказывала ей перед сном сказки, ни как девочкой сидела у нее на мягких и пухлых коленях, смотря телевизор, ни то, как ее ласковые руки по утрам заплетали ей косички. Мелоди, конечно, трогало то, что эта женщина являлась ее родственницей, и ее охватывал восторг оттого, что кто-то еще на свете имеет общую с ней ДНК, – но только и всего. И Мелоди не хотелось делить этот момент с незнакомой женщиной, не хотелось делить его вообще с кем-либо. Она хотела забрать коробку домой и открыть ее, забравшись к себе на кровать, – подальше от этого параллельного мира с множеством незнакомцев и постоянными внезапными откровениями.

– Тебе необязательно вскрывать ее прямо сейчас, – проговорила Сьюзи, уловив ее колебания. – Забери к себе домой и открой, когда будешь к этому готова. Только можно попросить тебя об одном? Расскажешь мне потом, о чем говорится там, в письме? Мне бы очень хотелось это знать. Это для меня, понимаешь, как последнее «прощай» от нее. Потому что я ни разу с ней толком не поговорила после того, как ее забрали. Она была уже совсем как будто не из этого мира, не настоящей Джейн. А вот это, – тронула она рукой коробку, – это написано настоящей Джейн, в этом я не сомневаюсь…

Когда спустя несколько минут Мелоди стала прощаться с тетей Сьюзи, та крепко обняла ее и провела рукой по волосам гостьи.

– Какие замечательные волосы. У тебя всегда были чудесные волосы. А скажи, они все так же отливают золотом на солнце?

– Нет, – улыбнулась Мелоди, – уже нет. Их золото давно уже поблекло.

– А, ну да, верно, – вздохнула Сьюзи, выпуская из рук пряди. – Рыжина – она такая. С годами тускнеет.

Мелоди погладила тетю ладонью по руке, потом поцеловала в щеку.

– Спасибо, – сказала она. – Спасибо за все, что вы для меня сделали, даже если я этого и не помню.

– О, не думаю, что у меня все так уж здорово получалось, но я делала все, что могла. Мне просто очень жаль, что я тебя упустила. Будь у меня тогда получше со здоровьем, я бы нашла способ найти твой след, но после инфаркта, знаешь…

– Вы сделали для меня все возможное, – сказала Мелоди, – и это главное.

Сьюзи печально улыбнулась.

– Надеюсь, что это так, – вздохнула она. – Очень надеюсь, что так оно и есть, иначе я бы сошла в могилу с глубокой болью в сердце и мрачным пятном на душе. Я люблю тебя, Мелоди, и всегда очень любила. И всегда буду любить. Давай теперь будем держать связь. Я уже однажды тебя потеряла и не хочу потерять снова.