Правда - [15]

Тема этой главы — сложность, но вывод ее прост: большинство предметов и ситуаций, с которыми нам приходится сталкиваться, слишком сложны, чтобы их можно было описать целиком. Нам приходится общаться полуправдами, потому что жизнь слишком запутанна, чтобы мы могли предложить более или менее цельную картину. Это позволяет и активистам, и манипуляторам формировать реальность, отбирая лишь те правды, которые помогают им в достижении своих целей. Не стоит слишком доверять политикам, журналистам и общественным лицам, которые, ничуть не давая нам полной картины, неизбежно предлагают ту часть полотна, которая больше всего их устраивает. Но это также дает нам возможность выбирать из сложной сущности те простые правды, что помогают более успешно донести свою точку зрения. И пока те стороны правды, которые мы отбираем для показа, в общем точно доносят смысл фактов, какими они нам известны, такое упрощение и избирательность могут быть благом и для говорящего, и для аудитории.

Полуправды, объясняемые сложностью, бытуют во множестве разновидностей. В дальнейших главах мы разберем четыре случая: хронику, контекст, цифры и истории.

На практике

● Имейте в виду, что любой важный предмет имеет много сторон, и старайтесь получить его объемное ви́дение.

● Отбирайте правды, которые усилят вашу позицию, но не искажайте действительность в той картине, которую создаете.

● Опускайте правды, чтобы четче сформулировать послание, но старайтесь не ввести слушателя в заблуждение.

Но берегитесь

● Манипуляторов, которые топят важные правды в море неуместностей.

● Манипуляторов, которые осуждают людей или их дела на основе одних ассоциаций.

2 Хроника

Кто управляет прошлым, управляет будущим. Кто управляет настоящим, управляет прошлым.

Джордж Оруэлл. 1984

Изобретение фанты

В 2011 г. Coca-Cola в ознаменование своего эпохального юбилея издала «Краткую историю» на 27 страницах под названием «125 лет делимся счастьем»¹. В этом прекрасно иллюстрированном буклете с красочными рекламами былых эпох приводится какой-нибудь факт почти про каждый год, начиная с 1886-го. Крупнейший иностранный бренд компании, Fanta, появляется в 1955 г.: «В Неаполе представлена апельсиновая фанта, первый новый продукт в ассортименте компании. В США серия напитков с фруктовыми вкусами под маркой Fanta появилась в 1960 г.».

Странно, но в этой хронике не отмечен момент изобретения напитка и его выхода на рынок, что произошло 15 годами ранее. Запись о 1940 г. содержит только такой текст: «Покупателям разослали брошюру Лауры Ли Берроуз о составлении цветочных композиций. По экземпляру получили более 5 млн семей». Почему же умолчали о такой важной вехе?

Не потому ли, что фанту изобрели в фашистской Германии?

Перед Второй мировой Германия была самым крупным зарубежным рынком компании Coca-Cola. Но с началом войны и введением торгового эмбарго германское подразделение компании оказалось отрезано от поставок необходимых для производства колы ингредиентов. Тогда там решили придумать другой сладкий напиток из отходов пищевой промышленности, таких как молочная сыворотка и яблочная кожура. Слово «фанта» происходит от немецкого fantasie, то есть «воображение». Глава Coca-Cola GmbH провел конкурс на лучшее название, предложив сотрудникам пустить свое воображение во весь опор.

Новый продукт оказался хитом: в 1943 г. было продано почти 3 млн бутылок. Сахар продавали по карточкам, и многие немцы использовали фанту, чтобы подслащивать супы и тушеное мясо. Это по-настоящему интересная история об изобретательности в трудные времена, но не такая, чтобы попасть в «Краткую историю» компании Coca-Cola[5].

Короли могут такое, чего даже Coca-Cola не посмела бы и пробовать. Нантский эдикт (1598 г.), изданный французским королем Генрихом IV, начинается с таких слов:

Этим вечным и неотменным эдиктом Мы утвердили и провозгласили и утверждаем и провозглашаем:

I. Первое: всякая память о совершенном той или другой стороной с марта 1585 г. и до нашего восшествия на престол, а равно во времена предшествовавших бедствий и по их причине, будет забыта и отменена, словно бы этого никогда не происходило.

Эту политику забвения король провозгласил, чтобы не возобновились опустошительные религиозные войны, в которых более 30 лет истребляли друг друга католики и протестанты (гугеноты). Генрих IV хотел даровать своей измотанной стране мир, приказав подданным забыть все, что творилось прежде[6]. По приказу короля уничтожались все официальные документы и письменные воспоминания о конфликте. Убийства и другие злодеяния, связанные с религиозным противостоянием, оставляли без расследования. Заключенные получили свободу. Запрещалось упоминать недавние войны в пьесах и стихах. Судебные иски, поданные в годы войны, аннулировались; все записи и улики по ним уничтожались. Королевских прокуроров обязали к «вечному молчанию» обо всем, что касалось любых действий протестантских партий. «Простить и забыть» было не просто поговоркой: в XVII в. во Франции буквально таков был королевский указ.

Как инструмент примирения политика забвения оказалась лишь частично и временно успешной. Гугенота Генриха IV в 1610 г. убил католический фанатик, и религиозная война разгорелась еще на несколько лет. В 1685 г. Людовик XIV отменил Нантский эдикт, что вызвало массовый отъезд гугенотов из Франции. Память о войнах столетней давности оказалось не так-то легко стереть.