Правда - [183]
«Богданов клялся, что никому до меня не давал своего снадобья и никому не даст после; но я ему не верю! Надеюсь, этот болван и разиня не сумеет отыскать кольца прежде меня! Я найду ЕГО и не повторю прежних ошибок. Все вышло наперекосяк, потому что условия проклятья Марины не были соблюдены в точности. Михаил не царствовал, и вообще все было не так, как должно. Я все исправлю. — При этой мысли к нему вернулось его обычное самообладание. — Игра продолжается... Да здравствует революция — перезагрузка!»
Когда стали опускать крышку гроба, он улыбался. Но никто не видел этой улыбки.
Так он и лежит до сих пор, потому что Богданов — умный, печальный доктор Богданов! — давно уже все понял про этого человека и, конечно, не пришел его оживлять. Но кремлевская стена — надежное укрытие, да и живой воды можно синтезировать сколько угодно, если у какой-нибудь из русских властей дойдут руки до расшифровки богдановского архива. Феликс подождет. Времени у него много. Тление над ним не властно, планов придумано достаточно, а круг на то и круг, чтобы вечное возвращение, предсказанное сумасшедшим немцем, свершалось из века в век. Так он и ждет — мертвее всех мертвых, живее всех живых. Он-то знает, что у кольца нет конца.
ЭПИЛОГ
В апреле 1928 года директор музея Ленина в Ульяновске Андрей Трофимович Дворцов сидел у себя в кабинете и смиренно обедал.
Андрей Трофимович предпочитал обедать непосредственно на рабочем месте. Время было горячее — полным ходом шла реставрация мемориального кабинета Ильи Николаевича, красили лестницу, бывший купец Пронькин добровольно пожертвовал музею старенький рояль в обмен на обещание никогда не трогать самого купца и его семейство; точно на таком же рояле, по утверждениям Анны Ильиничны Елизаровой, играла Мария Александровна Ульянова, а маленький Володя слушал «Аппассионату», плакал и повторял: «Другим путем... другим путем...» Сам Володя очень мечтал играть на рояле, но делал это редко, не желая расслабляться. (Здесь составители его биографии были правы — на рояле он играл всего раз в жизни, и то в преферанс.)
Андрей Трофимович жевал вкусный пирожок с мясом, который испекла ему супруга, и размышлял об очередных задачах музейного руководства: завести живой уголок (Володя любил животных), побелить потолки в гостиной, надергать перьев из местных ворон и собрать из них головной убор предводителя индейцев, в котором маленький Володя впервые примерял на себя роль вождя...
Неожиданно Андрея Трофимовича вызвали вниз. Наконец приехала первая делегация московских школьников — победителей исторической викторины «Ленин жил, Ленин жив, Ленин будет жить». Они отлично ответили на пять вопросов из жизни Владимира Ильича Ульянова-Ленина и подготовили прекрасные подарки семье вождя — скворечник для дома-музея, красные галстуки для принятия родственников вождя в почетные пионеры, портрет Ильича в виде берестяной аппликации... Чистенькие, строгие дети, перед которыми Андрей Трофимович сам почему-то почувствовал себя ребенком, чинно стояли у крыльца. С ними был молодой учитель в круглых очках, наголо бритый и очень решительный.
— Здравствуйте, товарищ, — сказал он. — Прибыли для прохождения экскурсии.
— Уже устроились? — гостеприимно спросил Андрей Трофимович.
— Да, и город посмотрели, — сказала строгая девочка лет пятнадцати. — Так красиво! Сразу начинаешь понимать, почему товарищ Ленин так любил свой уютный город.
— А самодержавие ненавидел, — добавил десятилетний бутуз в коротких штанах.
«Вот за что жил и умер товарищ Ленин», — подумал Дворцов и чуть не прослезился. Он провел детей по обоим этажам дома-музея, лично рассказал им историю семьи Ульяновых, показал сундучок, на котором спала няня, кроватку маленького Володи, его похвальный лист и сочинение «Зима» (изъятое из архива местной гимназии — его написал Керенский, отличник и большой любитель поразмышлять устно или письменно; подпись отрезали, а сочинение положили под стекло). В завершение экскурсии Андрей Трофимович лично сел за новообретенный рояль и довольно сносно изобразил первые такты «Аппассионаты». Дальше он пока не научился.
Восторженные дети ушли, боясь даже обмениваться впечатлениями — каждый думал свою таинственную думу. О чем-то молчал и строгий учитель в круглых очках. Андрей Трофимович вернулся к себе в кабинет, чтобы спокойно, с сознанием выполненного долга доесть пирожок с мясом.
За столом, на его директорском месте, сидел невысокий лысый человек с рыжей бородкой и невозмутимо уплетал пирог.
Дворцов замер на пороге.
— Во тьме ночной пропал пирог мясной, — весело проговорил человечек. — Пропал бесследно, безвозвратно, куда девался — непонятно. Здравствуйте, батенька, очень рад.
Дворцов ущипнул себя и прислонился к косяку.
— Дай, думаю, зайду, — невозмутимо продолжал человечек. — Все же люди не чужие, родной дом товарища Ульянова-Ленина. Скучно жил Ульянов-Ленин, ну да ничего. Вырос большой и такое веселье устроил — никому мало не было. Очень мило, очень мило. Польщен-с. Пирожок, кстати, объяденье. Привет супруге. Я чего зашел-то, почтеннейший: не богаты ли вы сейчас небольшой суммой? Скажем, рублей шестьдесят-семьдесят? Вышлю при первой оказии, а когда почувствую приближение старости — готов завещать музею уникальный экспонат. Так сказать, три источника и три составные части. Ключи счастья, ежели хотите.
Новый роман Дмитрия Быкова — как всегда, яркий эксперимент. Три разные истории объединены временем и местом. Конец тридцатых и середина 1941-го. Студенты ИФЛИ, возвращение из эмиграции, безумный филолог, который решил, что нашел способ влиять текстом на главные решения в стране. В воздухе разлито предчувствие войны, которую и боятся, и торопят герои романа. Им кажется, она разрубит все узлы…
«Истребитель» – роман о советских летчиках, «соколах Сталина». Они пересекали Северный полюс, торили воздушные тропы в Америку. Их жизнь – метафора преодоления во имя высшей цели, доверия народа и вождя. Дмитрий Быков попытался заглянуть по ту сторону идеологии, понять, что за сила управляла советской историей. Слово «истребитель» в романе – многозначное. В тридцатые годы в СССР каждый представитель «новой нации» одновременно мог быть и истребителем, и истребляемым – в зависимости от обстоятельств. Многие сюжетные повороты романа, рассказывающие о подвигах в небе и подковерных сражениях в инстанциях, хорошо иллюстрируют эту главу нашей истории.
Дмитрий Быков снова удивляет читателей: он написал авантюрный роман, взяв за основу событие, казалось бы, «академическое» — реформу русской орфографии в 1918 году. Роман весь пронизан литературной игрой и одновременно очень серьезен; в нем кипят страсти и ставятся «проклятые вопросы»; действие происходит то в Петрограде, то в Крыму сразу после революции или… сейчас? Словом, «Орфография» — веселое и грустное повествование о злоключениях русской интеллигенции в XX столетии…Номинант шорт-листа Российской национальной литературной премии «Национальный Бестселлер» 2003 года.
Неадаптированный рассказ популярного автора (более 3000 слов, с опорой на лексический минимум 2-го сертификационного уровня (В2)). Лексические и страноведческие комментарии, тестовые задания, ключи, словарь, иллюстрации.
Дмитрий Быков — одна из самых заметных фигур современной литературной жизни. Поэт, публицист, критик и — постоянный возмутитель спокойствия. Роман «Оправдание» — его первое сочинение в прозе, и в нем тоже в полной мере сказалась парадоксальность мышления автора. Писатель предлагает свою, фантастическую версию печальных событий российской истории минувшего столетия: жертвы сталинского террора (выстоявшие на допросах) были не расстреляны, а сосланы в особые лагеря, где выковывалась порода сверхлюдей — несгибаемых, неуязвимых, нечувствительных к жаре и холоду.
«История пропавшего в 2012 году и найденного год спустя самолета „Ан-2“, а также таинственные сигналы с него, оказавшиеся обычными помехами, дали мне толчок к сочинению этого романа, и глупо было бы от этого открещиваться. Некоторые из первых читателей заметили, что в „Сигналах“ прослеживается сходство с моим первым романом „Оправдание“. Очень может быть, поскольку герои обеих книг идут не зная куда, чтобы обрести не пойми что. Такой сюжет предоставляет наилучшие возможности для своеобразной инвентаризации страны, которую, кажется, не зазорно проводить раз в 15 лет».Дмитрий Быков.
Сезар не знает, зачем ему жить. Любимая женщина умерла, и мир без нее потерял для него всякий смысл. Своему маленькому сыну он не может передать ничего, кроме своей тоски, и потому мальчику будет лучше без него… Сезар сдался, капитулировал, признал, что ему больше нет места среди живых. И в тот самый миг, когда он готов уйти навсегда, в дверь его квартиры постучали. На пороге — молодая женщина, прекрасная и таинственная. Соседка, которую Сезар никогда не видел. У нее греческий акцент, она превосходно образована, и она умеет слушать.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Есть люди, которые расстаются с детством навсегда: однажды вдруг становятся серьезными-важными, перестают верить в чудеса и сказки. А есть такие, как Тимоте де Фомбель: они умеют возвращаться из обыденности в Нарнию, Швамбранию и Нетландию собственного детства. Первых и вторых объединяет одно: ни те, ни другие не могут вспомнить, когда они свою личную волшебную страну покинули. Новая автобиографическая книга французского писателя насыщена образами, мелодиями и запахами – да-да, запахами: загородного домика, летнего сада, старины – их все почти физически ощущаешь при чтении.
«Человек на балконе» — первая книга казахстанского блогера Ержана Рашева. В ней он рассказывает о своем возвращении на родину после учебы и работы за границей, о безрассудной молодости, о встрече с супругой Джулианой, которой и посвящена книга. Каждый воспримет ее по-разному — кто-то узнает в герое Ержана Рашева себя, кто-то откроет другой Алматы и его жителей. Но главное, что эта книга — о нас, о нашей жизни, об ошибках, которые совершает каждый и о том, как не относиться к ним слишком серьезно.
Петер Хениш (р. 1943) — австрийский писатель, историк и психолог, один из создателей литературного журнала «Веспеннест» (1969). С 1975 г. основатель, певец и автор текстов нескольких музыкальных групп. Автор полутора десятков книг, на русском языке издается впервые.Роман «Маленькая фигурка моего отца» (1975), в основе которого подлинная история отца писателя, знаменитого фоторепортера Третьего рейха, — книга о том, что мы выбираем и чего не можем выбирать, об искусстве и ремесле, о судьбе художника и маленького человека в водовороте истории XX века.
Взглянуть на жизнь человека «нечеловеческими» глазами… Узнать, что такое «человек», и действительно ли человеческий социум идет в нужном направлении… Думаете трудно? Нет! Ведь наша жизнь — игра! Игра с юмором, иронией и безграничным интересом ко всему новому!