Праславянская письменность (результаты дешифровки) - [18]
Такое количество знаков, допуская даже значительную их вариантность (впоследствии подтвердилось, что 34% знаков оказались вариантами разных знаков), слишком велико для буквенного и недостаточно для словесно-слогового письма. Следовательно, скорее всего мы имеем дело со слоговой письменностью. О слоговом типе письма свидетельствует и обнаруженный в ряде надписей знак - косой штрих, стоящий обычно в нижней части строки справа от знака (лист 6 рис. 1,2; лист 8 рис. 2; лист 9 рис. 6). В индийском слоговом письме деванагари аналогичный знак назывался вирамом. «Он ставился у последнего знака слова, показывая, что слово (слог) оканчивается на согласный, а не на гласный» (37). В письменности иного типа, в частности буквенной, в вираме просто нет необходимости.
Наличие «вирама» давало основание считать, что для письма типа «черт и резов» характерны лишь открытые слоги СГ (согласный плюс гласный) и Г (гласный). Косой штрих - вирам, стоящий справа от знака, указывал и на направление письма - слева направо.
«Скучно узнавать о том, какова длина палочки у буквы «Л».
А. Н. Оленин, автор первого труда по русской палеографии
Ни один сколько-нибудь опытный дешифровщик или лингвист-профессионал, желающий получить надежные результаты, не начнет дешифровку, не проведя тщательного эпиграфического анализа. Этот анализ предусматривает изучение графических особенностей знаков письма с целью выявления закономерностей в их начертании и классификации.
В результате проведения данного анализа все без исключения знаки письменности были разделены на четыре группы: группу линейных знаков; группу рисуночных знаков; группу разд елительных и ограничительных знаков и группу прочих знаков (лист 1).
В группу прочих знаков вошли знаки
, встреченные на грузиках Троицкого городища и определенные как знаки единицы веса. Основанием к тому послужил тот факт, что знак, аналогичный знаку
, повторенный дважды и трижды, встречен на грузиках, веса которых находятся в отношении 2:3. Что касается знака
и аналогичного ему знака
, то здесь я принял гипотезу археолога А. Ф. Дубинина, открывшего надпись, в которой участвовал последний знак. «Возможно, это знак веса, как на других грузиках», - предполагал А. Ф. Дубынин.
Разделительные и ограничительные знаки в виде вертикальных черточек, точек, двоеточий, пробелов достаточно традиционны и известны из других письменностей. В этом смысле письмо типа «черт и резов» не было оригинальным. Роль ограничительных и разделительных знаков здесь также играют точки, вертикальные сплошные и пунктирные линии, иногда сдвоенные или с декоративными элементами (лист 1).
Группу рисуночных знаков составили 10 знаков, в которых без труда узнаются изображения копья, человека и различных животных и птиц: вепря, сохатого, собаки, зайца, рыси, лошади, сокола (?) (лист 1). При этом рисунок лошади на Алекановском сосуде рассматривается как вариант рисунка лошади, встреченного на одном из грузиков Троицкого городища.
В группу линейных знаков вошло 116 знаков. Анализируя их конструкцию, можно сделать вывод, что она для знаков, приведенных к единому масштабу, определяется довольно ограниченным набором стандартных элементов, среди которых наиболее часто встречающимися являются: короткая (типа штриха) (1) и длинная (иначе, «мачта») ( | ) линии и линия средних размеров ( I ); реже - линии в виде крутой дуги
и совсем редко - в виде правильного круга (O ) и полукруга (C ). В отношении линий иного типа, в частности разномерных, плавно изогнутых линий
и линий, изогнутых в виде пологих дуг
, после тщательного сопоставления различных знаков я пришел к заключению, что они представляют собой лишь разновидности (варианты) в первом случае соответствующих им по длине прямых линий, а во втором случае - соответствующих комбинаций из двух равновеликих прямых линий
и это, в конечном итоге, позволило мне выделить варианты
соответствующих знаков
.
Продолжая работу по выявлению вариантов знаков, я обратил внимание на заметное графическое сходство значительной части знаков, правда, в ином плане, чем это отмечено выше. Сколь велико это сходство, можно продемонстрировать наглядно:
Правые члены продемонстрированных пар были определены как варианты знаков, стоящих слева (на листе 1) варианты знаков показаны в скобках). Кроме того, знаки
, близкие по пространственному объему, были также отнесены к вариантам одного и того же знака, а при сопоставлении надписей с одинаковым «содержанием» (лист 9) было установлено, что знак
является вариантом знака
. Выделив из общего числа линейных знаков их варианты, было определено истинное количество разных письменных знаков письменности типа «черт и резов» - 74. Из этого числа 56 знаков, распределенны по соответствующим эпиграфическим рядам, составили 1-ю подгруппу рассматриваемой группы, а остальные 18 знаков, не уложившиеся ни в один из этих рядов, составили вторую, смешанную подгруппу знаков. Всего в составе первой подгруппы было выделено 13 эпиграфических рядов. Каково же их содержание и содержание смешанной подгруппы?
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Монография, посвященная специфическому и малоизученному пласту американской неформальной лексики, – сленгу военнослужащих армии США. Написанная простым и понятным языком, работа может быть интересна не только лингвистам и военным, но и простым читателям.
Ноам Хомский, по мнению газеты Нью-Йорк Таймс, самый значимый интеллектуал из ныне живущих. В России он тоже популярный автор, один из властителей дум. Боб Блэк в этой книге рассматривает Хомского как лингвиста, который многим представляется светилом, и как общественного деятеля, которого многие считают анархистом. Пришла пора разобраться в научной работе и идеях Хомского, если мы хотим считаться его единомышленниками. И нужно быть готовыми ко всесторонней оценке его наследия – без церемоний.
Андре Моруа – известный французский писатель, член Французской академии, классик французской литературы XX века. Его творческое наследие обширно и многогранно – психологические романы, новеллы, путевые очерки, исторические и литературоведческие сочинения и др. Но прежде всего Моруа – признанный мастер романизированных биографий Дюма, Бальзака, Виктора Гюго и др. И потому обращение писателя к жанру литературного портрета – своего рода мини-биографии, небольшому очерку, посвященному тому или иному коллеге по цеху, – не было случайным.
Институт литературы в России начал складываться в царствование Елизаветы Петровны (1741–1761). Его становление было тесно связано с практиками придворного патронажа – расцвет словесности считался важным признаком процветающего монархического государства. Развивая работы литературоведов, изучавших связи русской словесности XVIII века и государственности, К. Осповат ставит теоретический вопрос о взаимодействии между поэтикой и политикой, между литературной формой, писательской деятельностью и абсолютистской моделью общества.
«Как начинался язык» предлагает читателю оригинальную, развернутую историю языка как человеческого изобретения — от возникновения нашего вида до появления более 7000 современных языков. Автор оспаривает популярную теорию Ноама Хомского о врожденном языковом инстинкте у представителей нашего вида. По мнению Эверетта, исторически речь развивалась постепенно в процессе коммуникации. Книга рассказывает о языке с позиции междисциплинарного подхода, с одной стороны, уделяя большое внимание взаимовлиянию языка и культуры, а с другой — особенностям мозга, позволившим человеку заговорить. Хотя охотники за окаменелостями и лингвисты приблизили нас к пониманию, как появился язык, открытия Эверетта перевернули современный лингвистический мир, прогремев далеко за пределами академических кругов.
В 1856 году известный археолог и историк Алексей Сергеевич Уваров обратился к членам Академии наук с необычным предложением: он хотел почтить память своего недавно скончавшегося отца, бывшего министра народного просвещения С. С. Уварова, учредив специальную премию, которая должна была ежегодно вручаться от имени Академии за лучшую пьесу и за лучшее исследование по истории. Немалые средства, полагавшиеся победителям, Уваров обещал выделять сам. Академики с благодарностью приняли предложение мецената и учредили первую в России литературную премию.