Практика подготовки к Исповеди и Причастию - [11]

У Давида рождается первенец – он должен умереть. Давид молится день и ночь в уединенном месте, вопиет к Богу, чтобы Он пощадил младенца, даровал ему жизнь. Царь не входит в дом и не ест. Наконец он узнает, что младенец умер, и только тогда снимает вретище, покаянные одежды, одевается в царские одеяния и принимает пищу, говоря так: «Что же, я не возвращу его. Я скорбел и плакал, молил Бога, зная, что праведный суд Божий совершается, что это по грехам моим я теряю своего первенца». И, как мы знаем из Священной истории, все, что Давиду было сказано Господом устами Нафана, потом совершилось через его сыновей, через близких из его дома.

В словах этого псалма запечатлелся покаянный дух, который редко кто из нас способен иметь, – нам несвойственно такое расположение сердца, такая скорбь души, когда мы переживаем свои греховные беззакония. Псалом позволяет нам понять, почувствовать, что такое покаяние. Это не одно лишь обращение к Богу с молитвой о прощении греха. Покаяние рождается там, где душа не только познает свое беззаконие и грех, но и видит Бога, постигает его крайнюю любовь, милосердие, долготерпение, святость и величие. Вот тогда от этого контрастного противопоставления – бездны собственной нечистоты, беззакония и бездны святости, величия Божия – рождается великое чувство, способное душу переродить, очистить от преступления. В нем отражаются все ступени того, что мы называем таинством Покаяния, установленного Богом для нашего спасения, очищающего и возрождающего нас духовно. В этом псалме, как в духовном порыве, запечатлены эти ступени, этапы, которые учат каяться. Можно много раз каяться, но, как правило, в какой-то момент с нами происходит нечто, и мы, молясь Богу, постигаем святость Божию, переживаем ее. Или же нам открывается величина своего греха – ведь человеку нужно много лет прожить и иметь духовный опыт и опыт борьбы со страстями и пороками, чтобы прийти к ведению своей падшести и невозможности самому себя очистить, воздвигнуть из бездны греховной. Иногда люди приходят и говорят: «Батюшка, сегодня я постиг, что невозможно человеку самому спастись». Или так: «Я понял, что я действительно падшее создание».

Стихи псалма можно назнаменовать как ступени покаяния, потому что покаяние – это не то, что пришел в церковь, наклонил голову под епитрахиль и сказал, мол, я, батюшка, грешен тем-то и тем-то. Когда Господь установил служение Иоанна Предтечи и он вышел на проповедь, призывая людей: «Покайтесь!», это слово обозначало, что человек должен переродиться и духом, и душой, и сознанием. Понять суть вещей – то, что в мире произошло небывалое: Творец пришел в мир, а покаяние предваряет явление Бога, готовит человека, чтобы он увидел это. Это покаяние, может быть, и есть цель нашей земной жизни. Я прилежно молюсь и исповедуюсь, но может еще очень много времени пройти, пока во мне зародится дух спасения, покаяния, откроется стихия огня, очищающего меня изнутри. Мы только встали на первую ступень покаяния. В меру нашей веры, благочестия, усердия нам открывается частичка ведения себя самого, своей падшей природы. Один святой подвижник говорил: «Если бы человек увидел себя подлинно, свои грехи, он бы не вынес себя самого» – просто не выдержал бы видения бездны своей падшести. Мы в продолжение жизни постигаем себя отдельными моментами: когда усиленно молимся, искренне обращаемся к Богу, когда ищем исправления, жаждем, скорбим, тогда нам даются такие вехи.

Само покаяние обнимает целые периоды: осознания, очищения, восстановления природы в ее непорочности. И только потом кающемуся дается возможность, как богословы говорят, боговселения, или богоприобщения, когда душа становится жилищем Божества. Эти степени не осознаются нами, и мы не понимаем, почему мы вроде бы каемся, а остаемся все такими же. То состояние, которое оставляет нас на одном месте, не есть покаяние, а только попытка, жажда его. Или мы не открываемся душой, дух наш не открывается Богу. А это бывает оттого, что не ведаем подлинно своего греха, не видим его в ту меру, в какой он овладел нами. У святых отцов есть такое понимание, что грех – это тьма. Пусти внутрь тьму – и ты не увидишь, правильны ли твои переживания, помышления, движения воли. Входишь в темное помещение – вроде те же предметы заполняют комнату, на ощупь можно пройти, а остальное для нас закрыто. Так и душа находится в потемках, а покаяние есть свет Божий. Если человек жаждет, верит, тверд в своем взыскании Бога, не малодушествует, тогда для него начинается путь очищения.

Псалом этот дан нам свыше, написан благодатью Божией, Духом Святым – каялся святой человек, тот, кто до конца не был лишен благодати Духа Святого. Ведь псалмопевец говорит: Духа Твоего Святаго не отыми от мене. Только благодаря тому, что он имел это сокровенное сопричастие, Бог принимает его душу и дает ему возможность восстать; в то же время за беззаконие должно понести справедливое возмездие от правосудия Божия. Псалом Давида для нас как бы целительный бальзам – когда мы его словами начинаем глубоко каяться и молиться, то чувствуем, что благодать Божия с ними срастворяется и помогает нам, приближает нас к Богу. То, что отрыгнуто Духом Божиим, дано нам для исцеления наших душ.