Практическое руководство по алхимии - [5]

Небезынтересным представляется и нижеследующее заключение авторов: «Сколь глубоко бы мы ни проникали в прошлое человечества, мы неизбежно обнаруживаем там рукописи алхимиков. Из этого Николя де Валуа заключил еще в XV веке, что как трансмутация металлов, так тайны и методы высвобождения энергии были известны человечеству еще до появления письменности. Ибо последней предшествовала архитектура, возможно, представляющая собою своеобразную форму письменности. Поэтому мы и считаем, что алхимия весьма тесно с нею связана. Во всяком случае, один из наиболее многозначительных алхимических текстов, автором которого является господин Эспри Гобино де Монлюизан, названо так: ״Разъяснение весьма любопытных загадок и иероглифических фигур главного входа собора Парижской Богоматери״. Произведения Фульканелли также посвящены ״Тайнам соборов״ и детальнейшему описанию ״Философских обителей״. Да и некоторые другие средневековые сооружения свидетельствуют о распространенной с незапамятных времен привычке передавать с помощью архитектуры алхимические послания, относящиеся к весьма отдаленным эпохам существования человечества».

«Как нам ныне известно, Ньютон верил в существование цепи посвященных в тайны трансмутации и дезинтеграции материи, передаваемые с самых отдаленных времен. Во всяком случае в речи, произнесенной перед своими коллегами по случаю трехсотлетнего юбилея Ньютона в Кембридже, в июне 1946 года, английский ученый-атомщик Да Коста Анграде выразил свое убеждение в том, что первооткрыватель гравитации, возможно, даже сам принадлежавший к этой цепи, открыл все же миру лишь малую толику того, что было ему известно.

״Нисколько не надеясь, - сказал он, - убедить присутствующих здесь скептиков в пророческом или ясновидческом даре Ньютона, позволившем ему осознать существование атомной энергии, приведу некоторые фрагменты из его трудов, посвященных алхимической трансмутации, свидетельствующих о его глубоком беспокойстве перед возможностью мирового финансового кризиса, вызванного синтезом золота. Вот подлинные слова Ньютона: ״Если верить тому, что писал Гермес, то способ подобной пропитки ртути, державшийся знавшими его в глубоком секрете, скорее всего являлся лишь преддверием гораздо более важной (нежели изготовление золота) тайны, раскрытие которой подвергало мир огромной опасности ».

И далее: «Если верить этим великим учителям, то, помимо трансмутации металлов, существуют и другие Великие Тайны, о которых знают лишь они сами».

Размышляя о глубоком смысле подобных высказываний, не следует забывать о том, что о своих собственных открытиях в области оптики Ньютон говорил с ничуть не меньшей уклончивостью и осторожностью.

Из каких же глубин прошлого черпали свои знания и откуда к нам пришли эти великие учителя, о которых сам Ньютон отзывался в следующих словах: «Мне удалось подняться столь высоко лишь потому, что я стоял на плечах гигантов».

Современник Ньютона Аттербери писал об этом так: «Скромность понуждает нас говорить с глубочайшим уважением о трудах древних еще и потому, что мы слишком мало о них знаем. Что же касается Ньютона, знавшего их труды наизусть, то он относился к ним с глубоким почтением, считая их не просто гениальными людьми, но людьми, разум которых намного превосходил все нам известное, ибо, судя по тем немногим известным сочинениям, они продвинулись во всех областях знания намного дальше нас. К тому же число утерянных трудов древних намного превышает число сохранившихся и скорее всего новые их находки никогда не возместят прошлых потерь». По мнению Фульканелли, алхимия связывает нас с цивилизациями, исчезнувшими много тысяч лет тому назад, о которых археологи даже и не подозревают. Хотя, разумеется, ни один из известных археологов или историков никогда не признает возможность существования в прошлом цивилизаций, наука и техника которых превосходила бы нашу. Учитывая, однако, что устройства самой высокоразвитой науки и техники должны отличаться предельной простотой, фрагменты их могут лежать буквально у нас перед глазами, оставаясь незамеченными. Вот почему ни один из современных археологов или историков, которые не обладают специальными научными знаниями, не способен осуществить квалифицированные раскопки, способные пролить свет на рассматриваемую проблему. Столь характерная для современного научного прогресса узкая специализация, возможно, является неодолимым препятствием для открытия подлинно чудесных достижений древних.

Ныне всем хорошо известно об открытии немецким инженером, реконструировавшим местные очистные сооружения, в экспозиции Багдадского исторического музея самые настоящие электрические батареи, изготовленные во времена династии Сасанидов, т. е. за тысячу лет до изобретения Вольта, под невразумительным названием «предметы культа». Учитывая, однако, что наука археологии практикуется исключительно «узкими специалистами», мы, возможно, так никогда и не узнаем, насколько глубокой является на самом деле пресловутая «ночь времен».

Небезынтересны также и некоторые надежно документированные факты, связанные с мнениями ученых прошлого. Так, бывший ярым противником алхимии Жан-Фредерик Швейцер, известный также под именем Гельвеций, свидетельствует о визите к нему утром 27 декабря 1666 года некоего незнакомца [3 - Для описания этого события мы воспользовалисьуже цитированной выше книгой Курта Зелигмана.]. Этот весьма почтенный и серьезный на вид человек с властным выражением лица носил пальто, напоминавшее одеяние меннонитов [4 - Последователи одной из сект анабаптистов.]. Спросив у Гельвеция, верит ли он в философский камень (на что знаменитый ученый ответил отрицательно), незнакомец открыл небольшую шкатулку из слоновой кости, «содержащую три кусочка некоего вещества, напоминавшего не то стекло, не то опал». Затем владелец шкатулки объявил Гельвецию о том, что это и есть знаменитый камень философов и что с помощью этого небольшого его количества можно получить двадцать тонн золота. Взяв в руку один из этих кусочков и заранее поблагодарив незнакомца за любезность, Гельвеций попросил уделить ему малую толику камня. Но алхимик, грубо отказав ему в этом, сообщил ему затем более любезным тоном, что даже все состояние Гельвеция (бывшего отнюдь не бедным человеком) не заставит его распроститься с самой малою долей камня по причине, раскрыть которую он не имеет права. В ответ на просьбу Гельвеция доказать справедливость своих слов, осуществив вышеупомянутую трансмутацию, незнакомец пообещал вернуться к нему через три недели и продемонстрировать нечто, что его изрядно удивит. И он действительно пришел к нему в указанный день, хотя и отказался выполнить трансмутацию, ссылаясь на то, что ему запретили раскрывать эту тайну. Однако он согласился на этот раз передать Гельвецию кусочек камня, «размеры которого не превышали горчичного зерна». Когда же ученый выразил свое сомнение в возможной эффективности столь незначительного количества вещества, он разделил кусочек на две части, протянул ему одну из них со словами: «Собственно говоря, вам достаточно и этого».