Практическая характерология с элементами прогнозирования и управления поведением (методика «семь радикалов») - [21]

Из-за слабой, малоподвижной (т. е. относительно медленно переключающейся с одной задачи на другую) нервной системы эпилептоид не справляется с быстрыми и объемными информационными потоками. Информационные перегрузки и вызываемый ими стресс заставляют его страдать психологически и даже физически: эпилептоид постоянно чувствует тревогу, поскольку окружающие его информационные потоки воспринимаются им как хаотичные, неуправляемые. Он как будто погружен в иноязычное окружение — все вокруг говорят о чем-то, жестикулируют, а понять и управлять этим невозможно! Он постоянно пребывает в положении упоминавшегося выше клерка, заваленного служебными бумагами, с которыми у него нет сил разобраться, а они все поступают и поступают... Он обречен на муки, если только не... А что, собственно, должен и может сделать обладатель эпилептоидного радикала, чтобы повернуть свою адаптацию в нормальное, как у других людей, русло?

Чтобы ответить на этот вопрос, нужно понять, что собой представляют те самые пресловутые информационные потоки, от хаотичного броуновского движения которых страдает эпилептоид. Информационные потоки — это, главным образом, предметы и люди. Следовательно, чтобы избавиться от головной боли (в ее прямом и переносном смысле), эпилептоиду необходимо взять под контроль, «выстроить», упорядочить людей и предметы в окружающем его жизненном пространстве. Что и становится стержнем социальной адаптации по эпилептоидному типу.

Клерку, чтобы прекратить беспрерывный поток документов, в котором он уже практически захлебнулся, надо повесить на свою дверь строгую табличку: «Прием корреспонденции по понедельникам и пятницам, с... по...» и агрессивно рычать на каждого, кто осмелится нарушить это указание. Так, в общем, и поступает эпилептоид.

Внешний вид.

Если истероидный радикал, как мы узнали из предыдущей главы, не накладывает отпечатка на телосложение его обладателя, то в случае с эпилептоидным радикалом дело обстоит иначе. Телосложение имеет значение.

Известно, что и нервная система, и костно-мышечно-связочный аппарат человека изначально развиваются из одного и того же т. н. «зародышевого листка» — относительно автономного скопления клеток зародыша. Так что, когда этот общий для них зародышевый листок подвергается неблагоприятному воздействию, проблемы возникают впоследствии как в мозге, так и в опорно-двигательном аппарате. Хотя «проблемы» в отношении здорового человека — слишком громко сказано.

Эпилептоидам свойственно телосложение, которое знаменитый немецкий психиатр Кречмер назвал «атлетико-диспластическим». Это относительно большая мышечная масса, крепкий костяк, массивный торс, короткая шея. Словом, «неладно скроен, но крепко сшит». При взгляде на эпилептоида понимаешь, что этот человек физически довольно силен, но несколько непропорционален — уважение невольно возникает, но лепить с него Аполлона или Афродиту в голову не приходит. *

*По наблюдениям автора, развитая от природы мускулатура, пропорционально ли она распределена по телу или не очень, практически всегда указывает на наличие в характере эпилептоидного радикала.

Телосложение эпилептоидов-женщин, как вы, наверное, догадались, напоминает мужское: крутые плечи, относительно узкие бедра, мышцы, наводящие на мысль о нежелательности незапланированных встреч в узкой, темной подворотне...

Правомерен вопрос: всегда ли эпилептоидный радикал сопряжен с описанным выше типом телосложения? Ответ: не всегда, но — как правило. Скажем так: если у человека есть признаки атлетико-диспластического телосложения, то в его характере обязательно присутствуют качества эпилептоидного радикала. Но если указанных признаков не наблюдается, это еще не означает, что человек не может быть эпилептоидом.

Данное высказывание относится и к другим психодиагностически значимым типам телосложения, о которых мы еще будем говорить.

Разговор об оформлении внешности начнем с присущей эпилептоидному радикалу функциональности. Это характерное свойство эпилептоидов, в котором выражается их неистребимое стремление к порядку, везде и во всем. Одежда, считают они, должна обязательно соответствовать ситуации, в которой находится и действует человек. Для работы существует рабочая одежда, для праздника (к слову, эпилептоид — редкий участник увеселений) — праздничная.

Эпилептоиды терпеть не могут людей, которые не разделяют этой точки зрения и приходят, например, на субботник по благоустройству территории в парадном костюме (так ведут себя, как вы понимаете, наши друзья истероиды). «Явился — не запылился! Не мусор убирать пришел, а покрасоваться», — с нескрываемым раздражением говорят про таких эпилептоиды.

В свою очередь, рабочая одежда классифицируется ими по видам деятельности: для офиса, для производства, для уборки помещений, для сада-огорода и т. д. и т. п. По этому принципу формируется эпилептоидный гардероб. Иными словами, эпилептоид не столько одевается, сколько подбирает подходящую экипировку.

Эпилептоидам чужды украшения, прочие аксессуары. Они предпочитают одежду укороченную, простого, незамысловатого кроя, без излишеств, без претензии на оригинальность. Их любимые стили — опять же, рабочий и спортивный.*