Прах земной - [3]

– Привет, – прощебетала мачеха, отодвинув меня в сторону и подойдя к креслу, в котором сидел незнакомец.

– Почему с ребёнком? – тихо спросил тот, поднявшись. Голос был красивым, но до ужаса безразличным.

– Я не хотела лишних вопросов. Олег наверняка бы заинтересовался, куда это я собралась одна и без охраны, а так… – не договорив, она обняла мужчину за шею и поцеловала в щёку. Черноволосый в ту же секунду повернул голову к ней, и взгляд его поменялся, сейчас он будто спрашивал: Зачем ты это сделала?

А и вправду, зачем? У неё же есть папа, её муж и вообще, по идее, её любимый человек!

– Пошли в другую комнату, – попросила Рина, глянув в мою сторону. – Она отсталая, и Олегу вряд ли что-нибудь расскажет. А если и расскажет, то он её не поймёт, – это уже мужчине.

– Хорошо, пошли, – развернувшись в сторону двери, ведущей в соседнюю комнату, друг Рины приглашающе махнул рукой. Мачеха же, громко засмеявшись, вновь обняла его. Они ушли, оставив меня одну со своими мыслями и появляющимися из ниоткуда вопросами.

Интересно, почему я боюсь этого человека, а Рина нет? Или она тоже боится, но не говорит об этом? Тогда, если всё же боится, зачем нужно было приходить сюда?

Мысли подобного рода занимали мою голову около десяти минут, пока дверь из соседней комнаты не открылась, и оттуда не вышел черноволосый, держащий на руках спящую Рину.

– Пошли на улицу, – сказал мне и первым отправился на выход.

Оказавшись на улице, он подошёл к такси, на котором мы приехали, и положил мачеху на заднее сиденье, затем постучал в окно водителя, привлекая его внимание. Когда таксист, седой и немного лысоватый мужчина, вышел, брюнет неожиданно схватил его двумя руками за шею и сдавил. Послышался хруст.

Я в ужасе отшатнулась и зажмурилась, чтобы ничего не видеть. Мне хотелось убежать, но как можно было оставить Рину? Вдруг бы он и ей что-нибудь сделал?

– Садись в машину, я отвезу тебя домой, – закрывая багажник, обратился ко мне… убийца?

Быстро сев в машину и кое-как устроившись рядом с мачехой, я попыталась прекратить дрожать и сжимать зубы, но ничего не получалось.

Всю дорогу я крепко держала Рину за руку, с каждой секундой чувствуя, как тепло её ладони всё тает и тает…

Когда машина остановилась за поворотом, где-то в пятидесяти метрах от нашего дома, убийца отстегнул ремень, открыл дверь и куда-то ушёл. А уже утром охранник, по-моему, один из наших новых работников, заметил поблизости подозрительную машину (чем именно подозрительную, я не знаю) и решил на всякий случай пойти, поговорить с водителем. Но когда он увидел, кто сидит в этой машине, и понял… тело Рины к тому времени уже полностью остыло.

И вот сейчас я держала в руках портрет того самого человека, что убил Рину и мужчину-водителя.

Господи, теперь я точно знаю, что ошибки быть не может. Светлана действительно обратилась к неприкасаемым. В противном случае, где бы она тогда смогла увидеть этого человека?

Убийцы же не простые обыватели, которых от нечего делать можно встретить на улицах родного города. Их Дом запрещён законом, следовательно, и ведут они самый, что ни на есть, затворнический образ жизни и никогда не заводят себе каких-либо знакомых. А это как ни что другое говорит о том, что абы где встретить неприкасаемого не получится.

Положив рисунок обратно в нижнюю полку, я вышла из родительской спальни. Убийца убийцей, но и о мачехе, которая скоро должна вернуться, забывать нельзя. Кто знает, что ещё способна выкинуть эта ненормальная женщина? Да и папа меня ждёт, так что лучше больше не задерживаться, дабы не отвечать потом на ненужные вопросы.

– Эль, ты где так долго была? – стоило мне войти в кабинет, как практически тут же поинтересовался родитель.

– Переодевалась, я же недавно с пробежки вернулась, – соврала, глядя себе под ноги. Всё равно папа не будет проверять правда это или нет, ведь он даже не помнит, что врачи, на время, запретили мне бегать и вообще заниматься физкультурой.

– Так, Элёк, у меня тут много дел, так что говорю сразу: мы со Светой сегодня уезжаем, примерно на три дня, ты и Филя остаётесь дома, – уткнувшись в свои документы, пробормотал он и вздохнул. – Леонида и Марк останутся с вами, – имея ввиду нашу домработницу и начальника телохранителей, добавил отец.

– Ясно. А вы прям сейчас уезжаете?

– Света придёт, и поедем.

– А-а-а, – протянула я и, встав с диванчика, на который уже успела присесть, ожидая долгого разговора, вышла из кабинета.

Не стоило ждать, что он окликнет меня или ещё как-нибудь выразит своё желание, чтобы я осталась. Никогда такого не было, и я даже не уверена, что будет. Но сейчас мне, честно говоря, не важно, как Олег Романов относится к своей старшей и единственной дочери. Настолько не важно, что не хочется просить у него никакой помощи. Да и чем он мне поможет? Спрятаться от неприкасаемых если и можно, то лишь на время, сманить на свою сторону деньгами так вообще ни при каком раскладе не получится. Их глава, конечно, ценит деньги, но репутацию целого Дома он, как мне кажется, всё равно ставит несколько выше. Так что, даже если бы папа знал о моих проблемах, то ничего бы изменить не смог. Это ли не повод попытаться разобраться со всем самой?