Прах земной - [16]

Под ногой что-то неожиданно хрустнуло, и я с испугом отскочила назад.

Что это ещё такое? – промелькнул короткий вопрос в голове.

Подойдя чуть ближе и наклонившись, я едва заметно усмехнулась. Ветка. Коричневая, тонкая ветка, длиной примерно в тридцать-сорок сантиметров. Только три полностью чёрных листочка среди остальных жёлтых говорят, что ветка эта не совсем обычная.

Медленно протянув руку, я собиралась самым кончиком пальца дотронуться до необычного листика, но резко опомнилась. Нет, не буду я тут ничего трогать, боюсь.

Вдруг учёные бросили своё поселение не зря? Вдруг они нашли какой-то опасный вирус или растение с хитрым ядом? Хотя нет, что за бред, Рич не привёл бы нас в опасное место, да и сам он, по-моему, говорил, что учёные не ушли отсюда, а их выгнали… но всё равно не хочу рисковать.

Возвращаясь обратно в дом, я помимо воли стала больше оглядываться по сторонам. И растущие то тут, то там низкие кустарники и молодые деревья теперь вызывали во мне гораздо больше подозрений, чем раньше.

Хм, да уж, если я сейчас обращаю внимания на такие явления, как чернеющие листья, то, что же будет тогда, когда мы доберёмся до Пепелищ?

Сняв обувь на улице, я вошла в дом и прислушалась. Тишина. Вот и хорошо, значит, Филька не просыпался. Мне вот сейчас тоже желательно пойти прилечь, а то ведь всю ночь на ногах провела, устала, глядишь, и скоро стоя засыпать начну.

Стараясь особо не шуметь, я быстро добралась до нужной комнаты и, не раздеваясь, осторожно устроилась рядом с братом на среднем по размерам диване. Сон пришёл практически мгновенно и принёс с собой напоминание о моём недавнем разговоре с Ричем…

Убийца как всегда шёл впереди, я же, немного отставая, плелась где-то в двух-трёх метрах от него.

По левую руку от меня вот уже который час тянулась тёмная полоса не слишком высоких деревьев, по правую – ничем не засеянные поля. Дорогу освещала яркая полная луна, отбрасывавшая на землю нежное голубое сияние, и звёзды.

– Пределы тоже считаются заражённой землёй, хотя, конечно, не так сильно, как Пепелища. Раньше, когда опасность была не так заметна, здесь проживало много людей, которые своими силами пытались восстанавливать почву, сажать деревья, очищать реки. Многие думали, что исправить то, что сделало химическое оружие вполне возможно, если постараться. Но примерно пятнадцать лет назад люди поняли, что всё на самом деле не так просто. От продуктов, выращенных на Пределах, всё чаще стали замечаться вспышки неизвестных болезней, вода, даже после очистки, могла вызывать сильные галлюцинации, и жить на такой территории становилось уже невозможно. Ну, это обычным людям, учёным на такие мелочи было плевать. А когда власти страны всё-таки начали образование второй границы, отделяющей нынешние Пределы от основных, ничем не загаженных территорий, именно они возмущались больше всех, – ровным тоном произнёс Рич то, что и так было известно любому школьнику в нашем городе.

Достав из кармана своего плаща то ли телефон, то ли какой-то передатчик, мужчина замахнулся и со всей силы бросил устройство на землю, для верности ещё и наступив на него ногой. Послышался странный звук, напоминающий звон металла, и хруст стекла.

Значит всё-таки передатчик. Ведь если бы это был какой-то использованный и уже не нужный мужчине мусор, то его можно было бы просто выкинуть куда подальше, а не втаптывать разбитый механизм в землю.

– Ты говорила, что твоя мать около трёх недель работала на Пепелищах. А у неё не было, случайно, знакомых, которые проработали бы там по нескольку лет? – закончив с расправой над беззащитным устройством, спросил неприкасаемый.

– По нескольку лет? – приподняв брови, задумчиво переспросила. – Да нет, не было. Самые упрямые из тех, кого она знала, держались по шесть-семь месяцев и то потом не выдерживали постоянной нагрузки и уезжали.

– Уезжали… – эхом повторил мужчина, сцепив руки в замок и слегка наклонив голову вперёд.

Чёрная, рваная чёлка полностью закрыла его глаза, и в голубом свете луны Рич показался мне куда более странным и отталкивающим, чем при свете дня. Сейчас он больше всего походил на одну из тех противных Богу тварей, о которых в прошлых столетиях так любили снимать фильмы и писать книги. Возможно, кто-то не слишком знаком с древним искусством, поэтому я поясню, кого имела в виду. Упырей.

Согласно старым сказкам, это – умершие люди без души и сердца, живущие за счёт живых. Днём они прячутся на старых полузаброшенных кладбищах и принимают вид старых, немощных людей, а ночью… ночью их обычно изображали красивыми, властными и порочными "хозяевами жизни", которым для существования требуется свежая кровь.

Вот именно-то ночную вариацию упырей мне и напомнил неприкасаемый – такой же гад, которому зачем-то нужна моя кровь.

– Хочешь, я скажу тебе одну вещь? – очнувшись от своих мыслей, Рич повернулся в мою сторону и, не мигая, посмотрел в глаза.

Поджав губы, я нервно дёрнула плечами, как бы намекая, что мне без разницы, и пусть он сам решает, что говорить, а что нет. Не думаю, будто ему всерьёз нужен мой ответ. Не такой он, чтобы чужим мнением интересоваться.