Позывной «Омега» - [64]

Через час, придя в себя, умывшись и сделав компресс на голову, профессор Шульце сидел за терминалом и просматривал карту бывшего трупа.

– Итак, – поморщившись, сказал профессор, – этого человека застрелили шесть дней назад. Полиция доставила его сюда через два часа после убийства. Мы закинули в низкотемпературную камеру, где он и пролежал до сегодняшнего утра. Так, вот график температуры разморозки, вот данные о его клетках… м-м-м… они не разрушаются, а, наоборот, регенерируют. Странно, но факт! Вы, Никки, очень плохо выполняете мои поручения, вы не следите за процессами, которые я вам доверяю. Вы работаете спустя рукава, а потому ваша защита докторской диссертации отодвигается на неопределённый срок. Конечно, если вы, наконец, не станете внимательнее относиться к работе.

– Я всё понял, профессор, – чуть ли не жалостливо сказал Гринёв.

– Продолжим. – Шульце откашлялся, поправил компресс на голове. – Из анализов, которые взяли специалисты полиции у этого нашего трупа при приёме, мы знаем, что за полчаса или менее этот человек принимал дозу наркотика, который называют «бастой». Запускаем программу соотношений и смотрим, что может быть, а чего быть никак не должно.

Оживший мертвец лежал на каталке, был привязан по рукам и ногам. И орал.

– Я жрать хочу! Я голоден, суки! Долбаные пробирочники! Как только я освобожусь, вам придёт конец! Вы не знаете, на кого я работаю, вас всех порежут на куски!

– Заткнись, приятель, – успокаивал его Гринёв. – Твои крики только усугубят твоё положение. Будешь орать и дальше, не получишь еду, и мы переведём тебя в подвал.

– У-у-у, суки! Падлы! Дайте хоть какой-нибудь долбаный гамбургер! Хоть кусок дерьмового синнаньского рулета! Я хочу жрать! Я подохну, если не пожру!

Так продолжалось ещё некоторое время, пока профессор не приказал заткнуть воскресшего. Гринёв скатал из бумажных полотенец кляп и вставил бедолаге в рот.

Дальнейшие исследования проходили в полной тишине, нарушаемой лишь шелестом аппаратных ускорителей и кулеров охлаждения.

Через пару часов профессор отправил своего помощника в ближайшую закусочную забегаловку за едой. Он и сам проголодался и наконец-то снизошёл до того, что разрешил покормить воскресшего.

Исследования профессора Шульце продолжались четыре дня. Всё это время ни он, ни его ассистент не покидали здание окружного морга. Но никто на это не обращал внимания, потому как учёному было разрешено работать здесь во благо науки. Разрешил научные изыскания профессору губернатор планеты, сам, лично. И всё потому, что был зятем Шульце. Сестра профессора вышла замуж за когда-то ещё простого клерка из банка «Руори», а теперь являлась светской львицей с огромным влиянием. Братец периодически доставал своих родственников просьбами, которые и выполнялись сестрой, лишь бы он не появлялся в обществе, засоряя мозги людям своими бредовыми идеями.

Все величайшие открытия появляются время от времени в самых разных местах. Например, надувная шина была придумана простым ветеринаром, мистером Данлопом. Он не ломал голову над этим изобретением, оно просто родилось в одночасье. Да.

И вот сейчас, по прошествии четырёх суток исследований, профессор Шульце сделал открытие, которое, впрочем, никак не послужило человечеству. По крайней мере, в ближайшем будущем. Шульце, который последние годы бился над идеей быстрой регенерации тканей, внезапно открыл фактически воскрешение. А открытию послужила небольшая выкладка терминала, которая появилась на экране.

Всё было просто, как, впрочем, и всё гениальное. Доза наркотика «баста» вкупе с заморозкой определённой температуры дала эффект восстановления тканей при оттаивании трупа и запуск процессов жизнедеятельности.

– В общем, я вот что выяснил, Никки, – профессор тыкал пальцем в экран. – Доза «басты», её состав мы ещё подробнейшим образом рассмотрим, и заморозка сделали своё дело. Выход организма из заморозки, когда в нём «баста», провоцирует регенерацию тканей. Мозг запускает процессы в организме, заставляя работать органы. Главное, чтобы после смерти прошло не более четырёх часов. Я думаю, что если отработать весь процесс, то мы можем заявить о таком открытии, как не просто регенерация, а воскрешение! Представляете, Никки, сколько жизней мы сможем спасти?! А главное, сколько денег мы сможем заработать, продавая бессмертие богатым людям!

Гринёв приподнял бровь в удивлении, раньше он не замечал столь явно выраженной меркантильности за профессором. Ну, аппетит приходит во время еды.

– Так, Никки, мне срочно нужен труп, который стал оным не более чем три часа назад. Быстро найди мне его, мой верный оруженосец!

– Да, профессор, – Гринёв кивнул и покинул лабораторию.

Через полчаса он вернулся, толкая перед собой каталку с металлопластиковым кофром в рост человека.

– Что, так быстро? – удивился профессор, подходя к кофру.

– Свежий, только привезли, профессор, нам просто везёт, невероятно! – воскликнул Гринёв.

Шульце отщёлкнул застёжки на крышке кофра, приподнял её, а потом повернул голову к ассистенту.

– И как это понимать, Никки? – Кофр был пуст.

– Как хотите, профессор. – Гринёв, который до этого момента стоял с заложенными за спину руками, шагнул к Шульце и вытянул правую руку, в которой был зажат электрошокер.