Упоминание о дедах что-то зацепило в душе парня, потому что он впервые за весь монолог опустил глаза.
– Дать бы тебе в морду, чтобы поумнел, да я сегодня уже норму выполнил. Пойдем, что ли? Пока менты не нагрянули и в дурку тебя не определили…
С крыши спустились молча. В лифте он тоже не проронил ни слова. И только уже на улице, перед подъездом произнес негромко:
– Спасибо…
– Вали отсюда. И не будь дураком. Второй раз может никого рядом не оказаться.
– Лёша!!!
Этот голос я узнал бы среди многотысячного хора, среди грохота боя. Алёнка…
Девушка бежала ко мне через дорогу, и снова улица была пуста – горел на светофоре красный.
– Лёша… – она с разбега уткнулась мне в грудь. – Лёша…
– Да что случилось-то? – я погладил ее по влажным от дождя волосам. – Чего ты?
– Молчи… Я видела… И теперь я знаю, какая у тебя работа…
– Ой, работа как работа… Поговорили по душам, парень осознал… Видишь, даже без протокола обошлось. Так что я весь в твоем распоряжении. Куда пойдем?
Алена чуть-чуть отстранилась и посмотрела на меня. Глаза васильковые, ресницы пушистые…
– К тебе…
Хорошо так сказала, нежно. И от этой короткой фразы на душе стало тепло и сладко. А еще, я смотрел на противоположную сторону улицы, туда где начинался сквер. Лет пятнадцать тому, городские власти прикрыли в нем последний аттракцион, отдав территорию под парковку и Макдональдс. Но сейчас, на месте уже привычной штатовской забегаловки, я снова видел белоснежный павильон кафе-мороженого "Березка". И детей на каруселях. Много, очень много веселых и радостно смеющихся детишек… Капитану Митрохину это точно бы понравилось.
