Позывной «Леший» - [67]

–  Строгий… – то ли с осуждением, то ли одобрительно произнес унтерштурмфюрер.

–  Генрих? – я посмотрел вслед машине. – Как когда. Если по службе все нормально, особо не напрягает. Но, сегодня, сам понимаешь. Такое ответственное дело, не каждому доверят.

–  Ваш шеф что, лично вручать будет? – лейтенант протянул мне пачку сигарет.

–  Спасибо, бросил… Нет. Ты что… У Адель в папке список тех, кому, после удачного запуска, поручено вручить награды. Так там такие фамилии и звания… Говорят, кто-то из заместителей рейхсфюрера будет. А может и сам…

Унтерштурмфюрер даже побледнел слегка.

–  Иоганн… – протянул я руку, чтобы отвлечь немца.

–  Что? – не сразу понял тот. – А-а… извини… Дитрих. Вот черт! Неужели сам? Это ж конец света. Говорят, он в каждой поездке обязательно кого-то награждает и наказывает. Может просто разжаловать, а может и прямиком на Восточный фронт отправить.

Дитрих нервно затянулся, а потом шваркнул сигаретой о землю и растоптал.

–  Так вот почему гауптштурмфюрер столь неожиданно занемог? Узнал, что рейхсфюрер приезжает, вот и решил на глаза не попадаться. А тут еще и это… Не слышал? Вчера ночью, неподалеку от Фрайбурга, диверсанты мост взорвали! Черт…

–  Успокойся, дружище… Во-первых, – если бы приехал рейхсфюрер Гиммлер, то вашего гауптштурмфюрера доставили бы к нему, даже вырыв из могилы. Во-вторых, – в этом случае здесь были бы парни из Берлина, а не из Мюнхена…

–  Откуда ты…

–  Тсс… – я многозначительно подмигнул. Мол, у каждого своя работа. – Ну и в-третьих, – мы вчера, по каналам СД, получили кое-какую информацию. Уточнять не могу, извини. Но одно скажу точно, не напрягайся. Первых лиц Рейха на мероприятии не будет. И даже вторых… Максимум, пара генералов. Остальные, хоть и важные персоны, но по линии Аненербе. Яйцеголовые… А эти, в какой мундир не одень, все равно пиджаки… штафирки. Службы не понимают и с расспросами не лезут.

–  Спасибо, Иоганн… – унтерштурмфюрер признательно пожал мне руку. – Как камень с плеч…

–  Давай, Дитрих… Я не забыл… Увидимся. О, чуть не забыл…

Я и в самом деле только что вспомнил интересную мысль, пришедшую мне вчера в голову.

–  Совет хочешь?

–  Валяй…

–  Как я уже сказал, будет много штатских, ничего не смыслящих в караульной службе. Но обожающих, когда о их персонах проявляют заботу.

–  А кто из начальства этого не любит? – вздохнул Дитрих.

–  Так вот… Ты всех парней, которые у тебя сейчас не несут дежурство, отправь отдыхать. А когда гости начнут съезжаться, выгони всех на стены. Чтобы там аж чернелось от солдат. Понимаешь?

Унтерштурмфюрер и в самом деле был опытным служакой и суть идеи уловил с ходу.

–  Гм… А почему бы и не? Спасибо…

–  Не за что. Это не я придумал. Просто слышал вчера, как мой шеф говорил об этом с твоим. И Зельтцеру мысль понравилась.

–  Вот с… – Дитрих проглотил ругательство. Все же о его непосредственном начальнике разговор шел. – А мне ни слова не сказал.

–  Ничего, дружище… Как говорит мой товарищ Густав… Ты его видел. Второй помощник. Генералы приходят и уходят, а лейтенанты остаются служить.

–  Веселый парень, – оценил нехитрый казарменный юмор немец. – Приходите оба… если скучно станет. Мне шеф-повар должен. Накрою для вас стол, не хуже, чем на банкете. Да и поговорить найдем о чем.

–  Ладно… До встречи…

–  Я не прощаюсь…

–  Заметано…

* * *

Англичанин стоял возле открытого багажника, а рядом с ним – двое мужчин в совершенно одинаковых темных костюмах и с отменной, даже издалека бросающейся в глаза, военной выправкой.

–  Господин штурмбанфюрер, – говорил один из них, на вид лет сорока. – У нас приказ проверять любой груз, завозимый на территорию замка.

–  Вот как? – сделал удивленное лицо Хорст. – Весьма интересно. А не будете ли вы столь любезны, чтобы уточнить… Для начала, кто вы, господа, собственно, такие будете? Поскольку на ваших пиджаках нет знаков различия… Ну, и для пущей ясности, кем именно приказано? Причем, желательно, не на словах. А потом, продолжим…

"Пиджаки" явно не привыкли, чтобы с ними так разговаривали, и младший незаметно, как ему казалось, подал знак еще паре таких же бойцов невидимого фронта.

Те поторопились к товарищам, но заметного превосходства не получилось. Рядом с Хорстом встал Митрохин, да и я уже был всего в паре шагов от машины.

Старший правильно оценил расклад и не стал усугублять.

–  Конечно… Вот… – он протянул Хорсту свое удостоверение.

–  Ну что ж, господин Кранке, это несколько объясняет ваше служебное рвение, но никак не объясняет, с каких пор агенты тайной полиции Мюнхенского отделения, получили право контролировать работу сотрудников СД Фрайбурга? Во всяком случае, меня не предупреждали о подобных полномочиях гестапо.

–  Ну… прямого приказа нет… – несколько стушевался Кранке. – Но, если вам нечего скрывать…

–  Вы шутите, дружище? – рассмеялся Хорст. – М-да… Похоже, воюя с жидами и коммунистами, в вашей конторе совсем потеряли хватку, если всерьез считаете, что у старшего офицера имперской службы безопасности нет никаких тайн, которые недоступны общественности. А если пытаетесь взять меня на слабо, то это как минимум наивно и недостойно. Я еще понял бы молодых коллег, но мы в одном звании… Опыта должно хватить, чтобы понять, как себя вести. В общем, не мешайте работать, дружище… По крайней мере до тех пор, пока костюмы вам не начнут шить в Берлине, а не в Мюнхене.