Позывной "Хоттабыч". Книга 2 - [43]

[3] В шаманской традиции бытует представление о том, что Духи выбирают Шамана еще до рождения (не спрашивайте как — они ж Духи) и оставляют ему свою метку. Ближайший аналог в Европе — это так называемая «дьявольская печать, метка» (родимое пятно, не чувствующее боли), а на Севере — «лишняя кость». У разных людей эта косточка может быть в разных местах — лишний палец на руке или ноге, нарост за ухом, лишние позвонки… Во время шаманского посвящения — Инициации, Шаман во время транса должен «расчленить» собственное тело в поисках этой самой «косточки». Так что «шаманская кость» — пропуск в Иной мир.

Будущий Шаман, и Хоргыз не был исключением, обязательно проходил обучение у старшего, сильного и опытного Шамана в уединенном священном горном месте. Пока «Ах-Тигей» с приходом русских не превратился в село «Усть-Абаканское» обучение будущего Шамана проводилось именно на «Белой макушке». В обучение входили освоение психоэнергетических и ритуальных практик, песнопений-молитв, Заклинаний-Алгысов. Если избранник отказывался от Шаманской Судьбы, то над ним совершал Камлание опытный и сильный Шаман, забирая выбравших его Тёсей и запирая бесхозных Духов-помощников в горах или на дне океана. Но Тёси через некоторое время освобождались и снова осаждали избранника. Если в аале [4] не было преемника умершего Шамана, то он выбирался путем специального обряда с примеркой Шаманского костюма и взятием в руки бубна.

[4] Аал — традиционное хакасское поселение сельского типа, стойбище, община.

Тот неофит, кому наряд «приходился впору» и кто сумел подчинить его [5], ощущал в себе Шаманскую Силу, после чего проходил обучение и начинал практику.

[5] Согласно поверьям, шаманский костюм (как, впрочем, и вся остальная атрибутика: бубен, боло-колотушка,), принадлежал лично шаману. Никто другой, кроме него, не мог воспользоваться этими сакральными атрибутами, даже другой шаман. Даже свой костюм шаман должен был «объездить», так как он просто так в руки не давался.

И тут Хоргыз вспомнил, каким способом он заполучил в свое распоряжение костюм, в котором и проводил свои Ритуалы. Во времена далекой юности, когда он только-только вставал на Путь Познания, случилось так, что он не успел изготовить себе перед Посвящением свой собственный костюм и воспользовался «запасным» неожиданно ушедшего к Предкам старого Шамана Хараха. Об этом костюме не знала ни одна живая душа, кроме Хоргыза, считающегося любимчиком Хараха. И лишь один раз старик привел его к тайнику, где хранил одну древнюю реликвию — костюм Прародителя хакасских Шаманов, оказавшегося к тому же Великим Пожирателем Душ.

Именно поэтому старый Харах, как и многие Хранители костюма Первошамана до него, не спешили открывать правду собратьям по ремеслу и соплеменникам. Но сами они этой тайной владели, только Харах, похоже, не успел поделиться ей с Хоргызом. Но, так или иначе, но костюм Первошамана — «Чеек-хам» Хоргыз успешно «объездил», и никаких последствий до сего дня совершенно не ощущал.

— Дай! Дай! Дай! — Настойчивые просьбы привлеченные Духов сливались в единую какофонию звуков. Крутящихся вокруг него Тёси было много: сотни, тысячи, а возможно, десятки тысяч. И каждый требовательно верещал:

— Дай-дай-дай-дай-дай-дай-дай-дай-дай-дай-дай!

И тут Хоргыз почувствовал, что его эфирное тело начало стремительно слабеть и терять легкость. Он пригляделся: по незримым обычным смертным «нитям», связующим оставленное на земле в бессознательном состоянии тело и воспаривший Дух Шамана, перекачивается огромное количество Жизненной Энергии — Праны. Тело слабело, а вместе с ним слабел и Дух. А вот мириады Тёсей с удовольствием и урчанием голодных собак пожирали его Прану, продолжая требовать еще и еще:

— Дай-дай-дай-дай-дай-дай-дай-дай-дай-дай-дай!

— А ну стоять! — С легкостью переработав засиявшим вдруг ярче самого солнца Источником немыслимое количество волшебной Силы, о котором Харгызу ранее даже и мечтать не приходилось — он бросил эту прорву незамутненной Заклинаниями Энергии в ближайших Духов. — Это жрите! А Прану — не тронь!

В дополнение ко всему, он быстро перевязал узлами связующие нити, оборвав утекающую к ненасытным Духам свою Жизненную Энергию.

Выплеск волшебной Силы мощно окатил Тёсей, заставав их раздаться в стороны и драться между собой за каждую каплю переработанной Источником Энергии. Но Хоргыз не прекращал, ему казалось, что его Резерв бесконечен, а сияющий Источник может перерабатывать Энергию вечность.

— Достаточно! — Громыхнул чей-то мощный глас, и туча безумных Духов, собранная в чудовищную воронку, мгновенно распалась. — Брысь, мелюзга! — И «накормленные» Силой Тёси рассеялись в окружающем пространстве Срединного Мира.

Перед Старым Шаманом остались стоять только трое Духов: один, самый большой, в образе крылатого Змея с большой шипастой головой и пастью полной длинных игольчатых зубов, второй, как ни странно, Гусь — с красными злобными глазками и костяным клювом, снабженным маленькими острыми зубчиками, третий — Бобер, с широким плоским хвостом, отливающим металлом.

— Приветствуем тебя в Мире Духов, о Великий Шаман! — Гулко произнес крылатый Змей, и от его мощного голоса затрепетали деревья, и трава склонилась к земле. — Мы оценили твою Силу, и готовы служить… — Все трое оставшихся Тёсей склонили свои головы в знак почтения.