Позывной "Хоттабыч". Книга 1 - [72]

Что ж, в чем — в чем, а проницательности ему явно не откажешь! Можно сказать, расколол меня «коллега по возрасту».

— Каюсь, натурально подумал, что вы мои мысли, словно открытую книгу читаете. — А вот меня чего на откровенность потянуло? Или я настолько соскучился с общением с себе подобными? Со стариками… А ведь Вильям Карлович действительно к себе располагает! Очень положительный персонаж! Даже слишком!

— Сплошная дедукция и никакого мошенничества! — подмигнул он мне. — А раз так, выходит, что вы действительно умирали?

— А это так заметно? — Я слегка напрягся — о моей смерти в этом мире знали всего лишь несколько человек. И проговориться они явно не могли.

— Нет, — покачал головой Вильям Карлович, — совсем нет. Знаете, я не уверен даже, что в Советском Союзе найдется еще хоть один специалист, способный разглядеть этот нюанс. Понимаете, я долгое время изучал массу древних религиозных культов, отправной точкой которых является умирающие и воскресающие божества: египетский Осирис, финикийский Таммуз, греческий Адонис, скандинавский Бальдр, индийский Митра, да Иисус Назаритянин, в конце-то, концов! Перечислять можно бесконечно!

— И в чем же отличие всех этих богов, от остальных?

— Каждая смерть, и каждое последующее возрождение к жизни, оставляют следы на Божественной Благодати… Или, как сейчас принято её классифицировать в Советской идеологии — на Источнике.

— А вы эти следы, стало быть можете видеть? — риторически спросил я, сделав нехитрые выводы. — И, как минимум, можете видеть сам Источник?

— Похвально, Гасан Хоттабович! — «расцвел» Вильям Карлович. — Вы не перестаете меня удивлять! Ваш мозг, несмотря на почтенный возраст, продолжает оставаться абсолютно ясным и работоспособным! Никакого маразма и старческой деменции! Я хотел бы оставаться таким в вашем возрасте!

«Ага, а ты, дружок, — подумал я, различив в голосе доцента определенные интонации, — совсем не сомневаешься, что доживешь до моего возраста. Но для глубоких стариков такая убежденность и вера «вечную жизнь» — один из способов не скатиться в жесточайшую депрессию. И Вильям Карлович уверенно использовал эту «психотерапию».

— У вас еще все впереди, мой юный друг! — Не отказал я себе в «маленькой шпильке» в адрес престарелого доцента.

И мы вместе с ним весело и беззаботно рассмеялись.

Глава 24

Вдоволь насмеявшись, я попытался вернуть доцента в русло нашей предыдущей беседы:

— А я слышал, что видеть Источник могут только Медики, да и то — не каждый встречный-поперечный…

— Да, — согласился Вильям Карлович, — это действительно так. Но видите ли в чем дело: мой Дар, он сродни медицинскому направлению Силового воздействия. Только Дар Медиков позволяет исправить так называемые дефекты, как отдельных органов и тканей, так и всего организма в целом, приближая его к некоему эталонному и идеальному образцу. Я же могу позволить себе работать лишь… — Он немого замялся, видимо, пытаясь подобрать определение, чтобы я побыстрее его понял. — Видоизменяя «внешние» параметры тканей, формируя их в некую новую форму…

— Ничего себе — «внешние»! — Я даже присвистнул от удивления. — «Отрастить» человеку шакалью или птичью башку, да чтобы она еще и функционировала нормально? Что-то вы себя явно недооцениваете, Вильям Карлович!

— В том-то и весь фокус, что нормально функционирующую птичью башку я не смогу, как вы выразились, «отрастить». Резерв не позволит! Я довольно посредственный Силовик, увы! Понимаете, Гасан Хоттабович, — произнес историк, бросая окурок в мусорный ящик, — это все очень сложно объяснить человеку, абсолютно не разбирающемуся в нюансах… Я даже немного теряюсь… Медики, воздействуя на больной организм, приводят его в норму…

— То есть, лечат?

— Совершенно верно! — ответил Вильям Карлович. — Я же, когда воздействую своим Даром, ничем подобным не занимаюсь — я лишь преобразую… Черт, — он нервно пощелкал пальцами, — давайте, для примера, возьмем человека с дефектом зрения.

— Давайте.

— Если бы я, чисто теоретически, оказался способен на серьезные Тератоморфические преобразования, то, даже «отрастив» этому индивидууму птичью башку, я не избавлю его от дефекта зрения! Как не избавлю от любого другого внутреннего дефекта, если бы преобразованию подвергался бы весь организм. Понимаете, теперь, о чем я?

— Похоже, дошло, — покивал я головой. — Если бы вы надумали преобразовать человека с язвой желудка, допустим, в сфинкса[1], то даже после полного «перерождения» язва желудка никуда не исчезнет.

[1] Сфинкс — в древнегреческой мифологии — чудовище с человеческой головой, лапами и телом льва, крыльями орла и хвостом быка, персонаж легенды об Эдипе.

— В яблочко, уважаемый Гасан Хоттабович! — довольно воскликнул историк. — В самую его сердцевину. Так что, вот такой из меня вышел «Медик»… несколько недоделанный… Фикция, и только, — немного уныло закончил он.

— А я бы на вашем месте, уважаемый Вильям Карлович, и не унывал бы ни разу! Да если бы мне достался такой редкий и уникальный Дар… Для меня, право слово, загадка, что вы такими возможностями так безответственно манкируете! Да к вам очереди на недели, а то месяцы вперед выстраиваться должны, как к самым лучшим Медикам Союза!