Позови меня, любовь - [47]

Она подняла на Харви вопросительный взгляд.

— Когда ты узнал? — потребовала она ответа. — Когда?

— Джоан, верь мне. — Он словно клещами вцепился ей в руку. — И не смотри на меня так.

— А как я должна на тебя смотреть? — с отчаянием в голосе спросила она. — С обожанием? Влюбленными глазами? Ты добивался именно этого, Харви?

— Я заботился о тебе! — воскликнул он. — Любил тебя. И ты отлично знаешь это.

— Нет, не знаю, — с сожалением возразила она. — Если я дочь Элойсо, ты слишком много выигрываешь от этого.

Ей припомнилось, в какую ярость пришел Харви, когда решил, что отцом ее ребенка может быть Патрик. Теперь она знала почему.

— Разве это не утонченная месть с твоей стороны: ведь твой ребенок, — многозначительно подчеркнула она, вглядываясь в его лицо, — унаследует эту плантацию? Разве не так?

— Так, — подтвердил Харви. — Не могу отрицать, что нахожу это справедливым и весьма меня удовлетворяющим решением.

У Джоан вырвался тихий стон. Она вспомнила, как некогда Харви заметил, сколь трудно рассказать ребенку о том, что его отец был лжецом, мошенником и ловеласом, без всякого колебания нарушающим свои брачные обязательства. Внутри у нее все сжалось от стыда. Харви тогда имел в виду Элойсо.

Он сделал ее пешкой в своей игре. Воспользовался ее уязвимостью, сыграл на ее слабостях. Его слова звучали нежно, убеждающе… Он осторожно направлял ее, затуманивал ей голову обещаниями, исполнять которые не собирался.

К горлу вновь подступила тошнота, но на этот раз причиной ее была не беременность, а чувство глубокого разочарования. Харви предал ее! Просто-напросто использовал в своих целях. Губы Джоан дрожали, но глаза сверкали гневом. Нет, он не получит того, чего хочет. Уж она об этом позаботится.

Тем временем Харви протянул Элойсо письмо. Старик взглянул на конверт и разорвал его; лицо его при этом приобрело неестественный пепельный цвет, и про себя Джоан обругала Харви всеми словами, которые только знала.

— Оставьте меня, — прошептал Элойсо. — Мне нужно побыть одному. Погуляйте по саду. Все, что угодно…

Чувствуя озноб во всем теле, Джоан повернулась и пошла прочь и, только оказавшись на достаточном расстоянии от скрюченной фигуры старика, взорвалась.

— Что ты наделал, Харви? Неужели в тебе нет ни капли жалости?

— К нему? Нет, — пробормотал Харви.

Джоан вспыхнула.

— Раньше я уважала тебя. Думала, что ты очень добрый и цельный человек…

— Джоан! Не сомневайся во мне!

— Что было в том письме? — потребовала она.

— Доказательства. Ты думаешь, я без этого пошел бы к Элойсо? — Смягчив голос, он добавил: — Я попросил Линду Толбот написать это письмо, чтобы иметь возможность подтвердить все, что только что рассказал.

Джоан окаменела. Ее недобрый, обвиняющий взгляд медленно поднялся вверх и остановился на лице Харви.

— Мою… мать? — запинаясь от ярости, спросила она. — Значит, ты знал, кто она и где она… все это время?

— Именно Линда и поведала мне о том, что тогда произошло, — сдержанно пояснил он, — а вовсе не Сайлас, хотя он добавил некоторые детали. Сайлас хотел, чтобы я держал язык за зубами, но совесть не позволила мне этого сделать.

Джоан нервно сглотнула.

— Она жива, ты встречался с ней — и только сейчас говоришь мне об этом? Ты просто бесчувственная скотина! Расчетливый, бессердечный дьявол! Как ты мог так поступить со мной — да и вообще с кем-либо? Как ты мог управлять мной, как марионеткой, используя уговоры, лесть, соблазны, ложь, наконец?..

— Ты встречалась со своей матерью, Джоан, — тихо сказал он.

Сердце у нее подпрыгнуло. Чувствуя, что вот-вот упадет в обморок, Джоан прислонилась к дереву.

— Я… я встречалась с ней? Где, в Англии? — Она лихорадочно копалась в памяти, но так и не смогла припомнить ни одной элегантной, холодной блондинки, какой, по ее мнению, должна была быть сестра Сайласа. — Где? Кто?..

— Линда, — ответил он, глядя на нее с беспокойством. — Линда Грэхем, женщина, стоящая во главе «Спасения». Твоя подруга и наставница.

Тихо вскрикнув, Джоан почувствовала, что падает. Харви подхватил ее и бережно посадил на землю, прислонив спиной к стволу какого-то дерева с гладкой корой.

— Не надо так расстраиваться, дорогая.

— Не называй меня «дорогая»! — воскликнула она дрожащим от возмущения голосом. — Ты все это придумал! — Внезапно у нее пересохло во рту. Теперь она вспомнила. — Линда говорила о своих подругах… о Дафне и Коллин.

— Да. Три женщины, у которых было много общего, которые никогда не теряли контакта, помогали друг другу. Коллин пришлось нелегко, и четыре года спустя девочку забрали из-под ее попечения. Впоследствии Линда и Дафна вызволили ее из приюта, и мать с дочерью стали жить вместе. Со временем Линда излечилась от агорафобии и стала работать в «Спасении».

— Чтобы… чтобы помогать детям найти их родителей, — сказала Джоан с горькой иронией в голосе.

Линда. Женщина, которой она восхищалась. Та самая Линда, которая выслушивала все ее излияния и даже поплакала немного, когда Джоан рассказывала ей о Сайласе, Самнере и Рейчел, о красотах Хедер-хауза… и все же так и не призналась, кто она такая. Почему? Разве кому-нибудь стало бы от этого хуже? В конце концов доверилась же она Харви!