Позолота - [11]

Она подождала, когда вернутся обычные ночные звуки – скрип застывших веток, успокаивающее журчание реки, далекое уханье совы. Наконец, взяв фонарь, она решилась открыть дверь подпола. Моховицы появились в проеме, таращась на Серильду так, будто она стала синего цвета. Впрочем, стоял такой холод, что, может, она и правда посинела.

Серидьда попыталась улыбнуться, но это трудно, если зубы стучат.

– С вами теперь все будет в порядке? Сможете вернуться в лес, отыщете путь?

Высокая моховица Сныть обиженно усмехнулась.

– Это вы, люди, вечно теряетесь, а не мы.

– Я не хотела вас обидеть, – Серильда окинула глазами их легкую одежду из клочков меха. – Ох, и замерзли же вы, поди.

Сныть не ответила, она испытующе смотрела на Серильду – с любопытством и раздражением.

– Ты спасла нам жизнь, рискуя своей. Зачем?

Сердце Серильды радостно дрогнуло. Ее поступок выглядел героическим! Но героям полагается быть скромными, поэтому она просто пожала плечами.

– Мне показалось, что это неправильно – преследовать вас, словно вы дикие звери. А кстати, чего охотники от вас хотели?

Ответила ей Таволга, преодолевая застенчивость:

– Эрлкинг испокон веку охотится на лесной народ, и на всю нашу волшебную родню.

– Он считает это забавой, – продолжала Сныть. – Видно, если столько времени охотиться, голова обычного оленя уже не кажется достойным трофеем.

Серильда потрясенно уставилась на них.

– Он собирался вас убить?

Обе моховицы посмотрели на нее, как на дурочку. Но Серильда-то думала, что Охота гонится за ними, просто чтобы поймать. Возможно, в чем-то это было бы даже хуже. Но убивать таких нежных, изящных созданий ради забавы? Она почувствовала отвращение.

– Мы можем защититься от Охоты, скрыться от их собак, – объяснила Сныть. – Им ни за что не найти нас, пока мы под защитой Лесной Бабушки. Но мы с сестрой не успели вернуться до наступления темноты.

– Рада, что сумела помочь, – улыбнулась Серильда. – Можете прятаться в моем подполе, когда пожелаете.

– Мы в долгу перед тобой, – сказала Таволга.

Серильда замотала головой.

– И слышать не хочу. Поверьте, приключение стоило риска.

Моховицы переглянулись, и Серильда поняла, что они недовольны. Сныть решительно подошла, крутя что-то на пальце, и хмуро посмотрела на нее.

– Любая магия требует оплаты, чтобы между нашими мирами сохранялось равновесие. Примешь ли ты это подношение в уплату за помощь, которую оказала мне этой ночью?

Совсем растерявшись, Серильда подставила ладонь и моховица уронила на нее кольцо.

– Что ты, в этом нет необходимости… К тому же, я не творила магию.

Неуловимо птичьим движением Сныть склонила голову набок:

– Ты уверена?

Не успела Серильда ответить, как к ней подошла Таволга и сняла с шеи тонкую цепочку.

– Примешь ли ты это подношение в уплату за помощь, которую оказала мне этой ночью? – повторила она за сестрой.

Она положила на ладонь Серильды цепочку с небольшим овальным медальоном. Оба украшения сияли золотом в лунном свете. Настоящим золотом. Дорогие, должно быть, вещицы… Но откуда они у лесного народца? Серильда всегда была уверена, что богатство и вообще вещи им не нужны. Одержимость человечества золотом и драгоценными камнями казалась им отвратительной, отталкивающей. Может, поэтому они с такой легкостью и отдают эти вещи… Для Серильды и ее отца это было настоящее сокровище. Ничего подобного она никогда и в руках не держала.

И все-таки…

Снова помотав головой, она протянула украшения назад.

– Я не могу это взять. Спасибо, но… вам помог бы любой. И платы за это не требуется.

В улыбке Сныти мелькнула снисходительность.

– Плохо ты знаешь людей, если веришь в это, – кисло произнесла она. Потом кивнула на подарки. – Если не примешь подношения, значит, долг не выплачен, и нам придется оставаться у тебя в услужении, пока не расплатимся, – ее глаза предостерегающе потемнели. – Мы предпочли бы, чтобы ты взяла подарки.

Серильда зажала украшения в кулаке.

– Тогда спасибо, – сказала она. – Долг выплачен.

Моховицы кивнули, и у Серильды возникло странное чувство, будто между ними заключена сделка. Заключена и подписана кровью – такой серьезный и торжественный был этот момент.

Желая прогнать возникшее напряжение, Серильда протянула к лесным девам руки.

– Мне кажется, я будто породнилась с вами. Обнимемся?

Таволга вытаращила круглые глазищи. А Сныть зарычала. Напряжение и не подумало исчезнуть. Серильда отдернула руки.

– Хотя нет. Это было бы странно.

– Мы пойдем, – сказала Сныть. – Бабушка будет волноваться.

Словно пугливые косули, они побежали в сторону реки и скрылись с глаз.

– Клянусь старыми богами, ну и ночка, – пробормотала Серильда и постучала башмаками о стену, чтобы стряхнуть снег.

В доме ее встретил храп. Отец спал, как сурок, и ничего не заметил. Серильда сняла плащ и со вздохом села к очагу. Подбросила кусок болотного торфа, чтобы огонь не погас. Потом придвинулась ближе к очагу и при свете тлеющих углей стала разглядывать свои награды.

Золотое кольцо.

Золотой медальон.

Когда на них упал свет, Серильда заметила на кольце знак. Герб, вроде тех, что благородные господа ставят на восковые печати. Чтобы разглядеть рисунок, Серильде пришлось напрячься. На гербе был изображен татцельвурм – огромный мифический зверь, похожий на змея с кошачьей головой. Его гибкое тело обвивало букву «Р». Никогда прежде Серильда не видела ничего похожего.