Познер о «Познере» - [56]
М. ГОРБАЧЕВ: Все разговоры о том, что это блеф, что на это можно было не обращать внимания, — с ними я тогда не соглашался и не соглашаюсь сейчас. Были опасения милитаризации космоса — и сегодня они есть. Причем сегодня даже больше, чем тогда. Когда-то ставший президентом после смерти Кеннеди Джонсон сказал: «Тот, кто будет господствовать в космосе, тот будет господствовать в мире». Знаете, то, что говорят, — это одно, а что на самом деле происходит. Часто в политике надо иметь в виду: два на два умножаем — четыре, а восемь запоминаем. Так вот, мы тогда готовили асимметричный ответ на инициативу СОИ. Я думаю, что нынешняя попытка внушить всем, что Иран нас скоро уничтожит, — это специальное преувеличение для того, чтобы затуманить мозги. А когда в обществе создается какое-то недопонимание, тогда можно все. В Чехии 65 % населения против размещения у них этих элементов противоракетной обороны. Это важно? Или все ошибаются? Вся Чехия ошибается, другие ошибаются? Точно так же рассуждают во всей Европе, уж не говоря о нас. По-моему, правы те, кто говорит, что это, скорее всего, создаст ситуацию, под прикрытием которой можно будет осуществить первый удар. Опасное это дело. Поэтому не нужны нам ни расширения НАТО, ни новые его юрисдикции по всему миру, ни эти противоракетные комплексы, которые вроде бы должны нас защитить. Ничего этого нам сейчас не нужно. Нужна общеевропейская безопасность — то, что записано было на Парижской конференции в 1990 году. Нам необходимо сотрудничество, нам всем надо подписать постановление о запрещении ядерных испытаний, надо всех включить в процесс движения к безъядерному миру. Наши крупные страны, члены ядерного клуба — не буду их перечислять, они известны — по пункту шестому должны продолжать избавляться от ядерного оружия. Но нам следует создать такую ситуацию, при которой мы сможем всем остальным сорока с лишним государствам объяснить, почему им надлежит прекратить свои действия по созданию оружия. Ибо если оружие будет так расползаться, если мы не станем выполнять договор о нераспространении, то террористам удастся вскоре завладеть этим оружием, и очень легко.
ЗРИТЕЛЬ: Меня зовут Людмила. На протяжении многих лет я мечтала сказать вам о своем уважении, поблагодарить вас за то, что вы начали перестройку. Несмотря на все трудности, мы идем вперед. Очень вам благодарна от имени своих детей и своих внуков. И вопрос: как вы получаете поддержку от людей в нашей стране? Пишут, звонят? Как вы понимаете, что есть люди, которые благодарны вам?
М. ГОРБАЧЕВ: Вы знаете, я живу в нашей стране нормально. С некоторых пор — абсолютно нормально. С несогласными мы выясняем точки зрения. Я бываю в студенческих аудиториях, отвечаю по 2–3 часа. Встречи проходят в уважительной атмосфере, много интересных вопросов, и я бы не сказал, что чувствую себя изгоем.
ЗРИТЕЛЬ: Меня зовут Ольга. Уважаемый Михаил Сергеевич, вы стали членом КПСС в двадцать один год, сделали стремительную партийную карьеру и всегда говорили о роли КПСС. Вспоминается ваше утверждение о том, что КПСС явилась инициатором перестройки. Однако в 1999 году в Американском университете в Стамбуле вы сказали, что целью всей вашей жизни было уничтожение коммунизма как диктатуры над людьми. Как вы пришли к этому, и считаете ли вы, что случившееся в нашей стране в 1917 году — кровавый и бессмысленный эксперимент?
М. ГОРБАЧЕВ: Самый главный вопрос для всех нас. В Иркутском университете шла предвыборная президентская кампания, доцент вышел и спросил меня: «Вы это говорили в таком-то году?» Отвечаю: «Говорил». — «Вы в таком-то году говорили это?» — «Да, говорил». — «В таком-то году это говорили?» — «Говорил». — «Так кто вы такой?» — «Я Горбачев — это первое». — «Ну так вот, ваша позиция как-то непонятна». — «Да, моя позиция менялась. А вот скажите. Вы доцент, вы должны знать — вы задаете умный, очень логичный вопрос. Ленин говорил до революции о том, что пролетариат будет бороться с помощью демократии за власть, и вся власть будет управлять с помощью демократии. Вы с Лениным согласны, у вас нет расхождений?» — «Нет». — «Ну, тогда ответьте мне, почему в 1921 году Ленин сказал, обосновывая необходимость введения новой экономической политики: «Мы допустили ошибку. Мы пошли не тем путем. И надо коренным образом изменить точку зрения на социализм»? Это вы будете отрицать?» — «Нет». — «Так почему вы Ленину разрешаете все, а мне нет? Причем ситуация у меня сложнее, чем у Ленина». Он повернулся и ушел, покинул это собрание под громкие аплодисменты. Да, я сознательно вступал в партию. Заявление мое есть, я решил когда-то почитать, что ж писал там? Это интересно. Как я относился к Сталину? Как все тогда в России, за исключением тех, кто знал, что он собой представляет. Мы же все говорили: «Победа». Вся война перед моими глазами прошла, я пять месяцев на оккупированной территории находился. В Привольном на столбике памяти погибшим пять Горбачевых — скромная привольницкая могилка. Так что я, моя семья, мои сородичи — все участвовали в войне. Отец Курскую дугу прошел, форсирование Днепра, освобождение Украины, был ранен уже в горах Прикарпатья. Так вот это все позволяет мне говорить о том, что я человек нормальный, я в то время жил и все понимал, был вместе со всем народом. И в партию меня рекомендовали дед мой, и отец, и директор школы. И я рад, что они советовали мне туда вступить. Но жизнь идет, я прохожу через все этапы. Со временем многое открывается. Особенно когда я оказался в Москве, в Московском университете — началась совершенно другая жизнь. Я думаю, что если бы не было в моей жизни университета, встречи с такими огромными возможностями, вряд ли что-нибудь подобное произошло со мной потом. Десять лет я руководил Ставропольским краем в качестве первого лица. 55 лет в политике! Я все изнутри знаю, всю нашу систему. И я увидел, понял, но долго не решался сказать, что это — система. Я думал, что кадры всегда можно заменить. На моем опыте в Ставропольском крае обновление кадров дало возможность решить много вопросов. Мне казалось: это же можно сделать и в стране? В каждом крае? Сюда я приехал, и оказалось, что не так просто даже одну персону передвинуть. Здесь я почувствовал, что оказался вообще в тяжелом положении. И не только я. Сигналы шли: «Да что же такое? Ну что же нельзя ничего решить?» Все схвачено, задавлено, пикнул — и все. Один рабочий выступил на Съезде профсоюзов и сказал: «Давайте пригласим Брежнева, мы же, профсоюзы, выполняем требования партии. Он Генеральный секретарь, пусть он расскажет, почему это, почему то?» Вы должны знать — были специальные заседания Политбюро.
Книгу «Прощание с иллюзиями» Владимир Познер написал двадцать один год тому назад. Написал по-английски. В США она двенадцать недель держалась в списке бестселлеров газеты New York Times. Познер полагал, что сразу переведет свою книгу на русский, но, как он говорил: «Уж слишком трудно она далась мне, чуть подожду». Ждал восемнадцать лет — перевод был завершен в 2008 году. Еще три года он размышлял над тем, как в рукописи эти прошедшие годы отразить. И только теперь, по мнению автора, пришло время издать русский вариант книги «Прощание с иллюзиями».
Герои этой книги – исключительно англичане. Именно их, англичан, я стремился понять. Когда я признался в этом Джереми Паксману, выдающемуся английскому журналисту, он сказал: «Когда поймёте, прошу вас, поделитесь, уж очень хочется узнать». И чуть иронично улыбнулся. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
Что может быть лучше бокала «Шато Ла Грезетт» и книги Владимира Познера о большом путешествии с Иваном Ургантом по Франции, которую они исколесили на машинах и велосипедах – от Парижа до провинциальных городков! Все самое интересное и вкусное о стране, которая невероятно близка нам по духу. Французская кухня и вина, кино и женщины, замки и рыбацкие деревушки.Читая книгу, вы испытаете на себе то, что называется «французским парадоксом», узнаете о самых колоритных традициях и о том, что же такое сегодняшняя Франция.
Эта книга – необыкновенный рассказ об Италии, сложившийся из дневника, который вел Владимир Познер во время записи одноименной телепрограммы на Первом канале. Чтобы понять людей, культуру, традиции и кухню одной из самых притягательных стран мира Владимир Познер поговорил с 15 знаменитыми итальянцами, причем всем задал два вопроса: «Представьте себе, что я могу поехать только в одно-единственное место в Италии, – куда мне отправиться?» и «Если бы я смог съесть только одно итальянское блюдо, то каким бы оно было и где его лучше всего готовят?» Эти ответы, на наш взгляд, позволят узнать об Италии больше, чем все путеводители вместе взятые! Ну а читать книгу одно удовольствие – искренне, увлекательно, нетривиально – как и все, что делает Владимир Владимирович Познер.
«Одноэтажная Америка» — это осуществившаяся мечта Владимира Познера, мечта, к которой он шел 25 лет — с тех самых пор, когда прочитал одноименную книгу Ильфа и Петрова и загорелся желанием повторить их путешествие по Америке.Не так давно 16-серийный документальный сериал «Одноэтажная Америка» с Владимиром Познером и Иваном Ургантом с огромным успехом прошел по Первому каналу. В книге, написанной как бы «по следам» фильма — то, что осталось за кадром.Города, события, история, лица.Такой Америки вы не знали!
Это не просто мемуары человека с очень сложной, но поистине головокружительной судьбой. Книга интересна тем, что Владимир Познер видел многие крупнейшие события XX века «с разных сторон баррикад» и умеет увлекательно и очень остро рассказать об этом. Но главное – он пытается трезво и непредвзято оценить Россию, Америку и Европу. Эта книга, безусловно, изменит наше отношение к мемуарам, т. к. до этого с такой откровенностью, иронией и глубиной никто не писал о своей жизни, стране и нашей эпохе.
«Свет в джунглях» ― повесть о замечательном человеке. Имя его ― Альберт Швейцер. Мыслитель и врач, писатель и музыкант, ученый и искусствовед, борец за мир ― в нем одном соединялось столько дарований, сколько хватило бы на десятерых. Более полувека прожил Альберт Швейцер в джунглях Африки. Он на свои средства основал там больницу для африканцев. История его жизни в Африке ― это история борьбы с гибельным климатом и дикими зверями, недоверием местных жителей и властью колдунов. Альберт Швейцер начинал свою деятельность, руководствуясь идеями абстрактного гуманизма.
На протяжении всего XX века в России происходили яркие и трагичные события. В их ряду великие стройки коммунизма, которые преобразили облик нашей страны, сделали ее одним из мировых лидеров в военном и технологическом отношении. Одним из таких амбициозных проектов стало строительство Трансарктической железной дороги. Задуманная при Александре III и воплощенная Иосифом Сталиным, эта магистраль должна была стать ключом к трем океанам — Атлантическому, Ледовитому и Тихому. Ее еще называли «сталинской», а иногда — «дорогой смерти».
Сегодняшняя новостная повестка в России часто содержит в себе судебно-правовые темы. Но и без этого многим прекрасно известна особая роль суда присяжных: об этом напоминает и литературная классика («Воскресение» Толстого), и кинематограф («12 разгневанных мужчин», «JFK», «Тело как улика»). В своём тексте Боб Блэк показывает, что присяжные имеют возможность выступить против писанного закона – надо только знать как.
В данной работе рассматривается проблема роли ислама в зонах конфликтов (так называемых «горячих точках») тех регионов СНГ, где компактно проживают мусульмане. Подобную тему нельзя не считать актуальной, так как на территории СНГ большинство региональных войн произошло, именно, в мусульманских районах. Делается попытка осмысления ситуации в зонах конфликтов на территории СНГ (в том числе и потенциальных), где ислам являлся важной составляющей идеологии одной из противоборствующих сторон.
Меньше чем через десять лет наша планета изменится до не узнаваемости. Пенсионеры, накопившие солидный капитал, и средний класс из Индии и Китая будут определять развитие мирового потребительского рынка, в Африке произойдет промышленная революция, в списках богатейших людей женщины обойдут мужчин, на заводах роботов будет больше, чем рабочих, а главными проблемами человечества станут изменение климата и доступ к чистой воде. Профессор Школы бизнеса Уортона Мауро Гильен, признанный эксперт в области тенденций мирового рынка, считает, что единственный способ понять глобальные преобразования – это мыслить нестандартно.
Что же такое жизнь? Кто же такой «Дед с сигарой»? Сколько же граней имеет то или иное? Зачем нужен человек, и какие же ошибки ему нужно совершить, чтобы познать всё наземное? Сколько человеку нужно думать и задумываться, чтобы превратиться в стихию и материю? И самое главное: Зачем всё это нужно?