Познание России: цивилизационный анализ - [8]

Формируя постоянно и непрестанно сиюминутную реакцию человека на окружающий мир, ментальность структурирует воспроизводство культуры. Она выступает фактором, задающим сохранение самотождественности цивилизации. Оформляет канал ее эволюции, поскольку задает общие ориентиры культурного творчества, параметры и критерии отбора инноваций.

Итак, если культура понимается как самоорганизующийся пакет внебиологических программ человеческой деятельности, то ментальность может трактоваться как специфический блок культуры, отвечающий за структурирование этого пакета, решающий задачи выбора и комбинирования конкретных программ в заданных ситуациях, а также содержащий язык программирования, на котором составлены все различные программы и могут быть написаны программы новые. Этот блок вырабатывается в ходе процессов культурогенеза и относится к области базовых оснований, структурирующих и оформляющих частные программы, а также взаимоувязывающих весь пакет в системное целое.

Ментальность — не то, что мы думаем, а то, как мы думаем. Она несводима к осознанному — нормам, правилам, и, вообще, к лежащему на поверхности уровню дискурса культуры. Ментальность — метаязык культуры и человеческого сознания. На некотором уровне абстрагирования, она соотносима с блоком «вшитых» в компьютер априорных программ и операционными системами (компьютерными оболочками), т. е. базовыми языками программирования (ДОС, Виндоуз), с использованием которых создаются конкретные программы, пишутся тексты, принимаются управленческие решения. В этой связи уместно вспомнить гипотезу Сепира — Уорфа, в соответствии с которой, структура языка задает картину мира, моделируемого в системе данного языка.

Завершая изложение проблематики ментальности, отметим соотнесение ментальности и культурного ядра и/или культурного кода. Наше понимание природы этих явлений утверждает производность культурного ядра от характеристики ментальности. Культурное ядро цивилизации или большой культурной традиции — ничто иное, как форма социокультурной экспликации природы ментальности, Ментальность объективируется и овеществляется в сумме самопроявлений сообщества носителей данной ментальности. Концепт культурного ядра выявляет системные характеристики бесконечно многообразного универсума человеческого поведения. Внутренняя природа ментальности — теоретическая проблема, ожидающая своего разрешения. Некоторые соображения на этот счет могут быть высказаны. В частности, ментальность связана с типологией стратегий работы с дуальными оппозициями3. Что же касается проявлений ментальности на экране социокультурной реальности, то здесь ментальность являет себя в концепте культурного ядра.

Соответственно, формирование конкретной ментальности объективируется в возникновении большой культурной традиции, которая характеризуется особым культурным ядром. Устойчивая ментальность сопровождает локальную цивилизацию на всем протяжении ее истории. А распад ментальности, утратившей способность вписывать человека в мир, маркирует собой гибель данной цивилизации. Вместе с цивилизацией исчезает и присущее ей культурное ядро.

В рамках нашего исследования особое значение приобретает категория синкрезиса. Понятие синкрезис описывает исходное состояние культуры и шире социокультурного универсума. Суть этого исходного состояния в нерасчленимой целостности всех его элементов, в слитности социокультурного пространства.

Так в исходном мифоритуальном комплексе имеет место взаимопроникновение предписаний нормативно-ценностного характера (табу, образцы, модели поведения) и механизмов социализации, знания о мире окружающем первобытного человека (эта сущность называется так-то, она — съедобна/несъедобна, опасна/неопасна, за зимой следует лето и т. д.) знания и предписания технологического характера, космогонические представления, идеи социологического характера. Здесь же обнаруживаются моменты, которые мы отнесли бы к художественной культуре, системе религиозных представлений и т. д.

Таким же образом характеризуется система деятельности первобытного человека. Деятельность, которую мы назвали бы прагматически-технологической, пронизана ритуалом и не разделяется ни в сознании субъекта действия, ни в процессе пронизанного ритуалом трудового акта. Досуг переплетается с трудом и ритуалом. Профессии не выделились в самостоятельные сферы. Каждый выступает попеременно, а зачастую и одновременно, как охотник, собиратель, ремесленник, руководитель, исполнитель.

Социальная сфера в равной мере демонстрировала синкретическую нерасчлененность текучего социального целого. Социальные статусы задавались принадлежностью к возрастной когорте. В общем случае каждый человек проходит всю палитру статусов. То же с социальными ролями. Проживая жизнь, человек проходил все социальные роли, заданные его половой принадлежностью, превращаясь из несмышленого ребенка в хранителя преданий и мудрости. Разумеется, процессы дифференциации и выделения лидеров неизбежны. Без лидеров невозможна координация усилий и интеграция целого, невозможен эффективный само-поддерживающийся коллектив. Однако лидеры не стали институтом. Они выделялись из массы и могли в нее вернуться. Дистанция между лидером и массой не сложилась и не окостенела. Не существовало заметной имущественной дифференциации. Частной собственности, присущей классовому обществу не существовало, а личное имущество различалось несущественно, и эти различия не имели каких- либо социальных последствий.