Познание французского языка - [50]

Потом, он, наконец-то, ко мне оборачивается:

— Так, и как же я, после всего, что ты рассказала мне, могу, такой доверчивой бабе оставить все свои бабки? Ты хоть понимаешь, дуреха, как ты меня лажанула жестоко?

Мы сидим и молчим, а потом он угрожающе снова начинает:

Так… — тянет, — меня еще никто так на бабки не подставлял! А если меня подставляют на бабки, то я никому спуску не даю!

Сказал зло и так посмотрел на меня, что я снова увидела его таким, с неприятным и жестким лицом! Все, поняла, теперь мне конец!

Мотор взревел, и я привычно дернулась к выходу…

— Куда ты? Сиди! Куда надо, туда и поеду! Я все решаю сам! Запомни, у кого бабки, тот и решает! Понятно?

Потом машина свернула с шоссе, и я, с замиранием, узнаю дорогу к озеру, мы едим на Круглик. Неужели же, он решил меня.… Ой, мама!!!

Машина несколько раз с силой подпрыгнула на буграх и рытвинах, а потом замерла. Все! Нетрудно теперь догадаться, чем для меня вся эта катавасия закончится, подумала я.

Теперь, он выключает мотор, поворачиваясь и ухмыляясь, говорит…

— Раз ты такая глупая баба и до тебя не доходит через голову, то теперь дойдет через. …А ну, вылезай!

— Не надо, Кэш! Ну, я прошу тебя!!! — но мне его уже не остановить…

Он затащил меня за машину, и я пока что, ничего не понимаю, потому как он с силой заставляет меня встать перед ним на колени! Он что же решил, что я на коленях должна перед ним стоять и просить у него прощение? Так я тогда легкомысленно подумала…

Удерживая меня за волосы, начинает свободной рукой расстегивать свои брюки…Я, все так же ничего не понимаю, и уже собираюсь его просить, меня ремнем не наказывать, как он:

— Так ты говоришь, что ты еще целая баба? И что мне, взять и ц…. твою порвать? Что ты так на меня смотришь? Раз бабки мои погубила, то теперь отдавай мне натурой…

Я в ужасе!!! А он, ухмыляется и опять:

— Говорят, что ты владеешь французским языком? — спрашивает, задирает кверху мое лицо, оттягивая голову за волосы.

— Вот и докажи мне, чем это отличается французский язык, от языка простых русских баб!

Я с ужасом вижу, как он начинает по ногам стягивать и стряхивать вниз брюки и следом трусы!!! А…а….а!!! Тихо скулю, наконец-то понимая, что он от меня хочет получить за свои проклятые бабки!

— А теперь давай, становись на колени ко мне поближе. … Да не сс… ты! Я сказал тебе, что не буду тебя …., так ты мне за это сама отслужи, отсос…. И давай уже, пошепчи мне на французском своем языке, а я послушаю, что ты видишь во мне и что чувствуешь? Ну, же?

Я слушаю? Ну, что ты молчишь? А то я передумаю и матку твою на изнанку, как возьму и на……выверну! Давай, не молчи, говори сука, квакай мне на французском своем языке! Ну и?!!!

— Je vois qu'il est grand… Il est si semblable à son monsieur, avec la même, comme chez lui, chauve, la grosse tête… — шепчу ему, как молитву…

«Я вижу, какой он большой… Он так похож, на своего месье, с такой же, как у него, лысой, большой головой…»

— Так, так, монсеньер, гранд… Хорошо! Что еще?

— Mais lui, comme un chiffon dépasse et se bloque…Et ne va pas du tout… — теперь, с некоторой надеждой и радостью…

«Но он, как тряпка болтается и висит… И вовсе не собирается…»

— Так хватит! А теперь давай, сука! Ты меня уже так завела своим кваканьем.… Как, как? На колени, я тебе говорю! И хватит мне слезки пускать! А ну, живо, давай! Ну, б…., я кому говорю? Ничего с тобой не случиться, попробуешь и понравиться…

— Ну? Я долго еще буду ждать? А ну, живо! Встала на колени ближе, голову, голову ко мне, ближе, еще, еще! Ну же, бери! А то я, сейчас сам, как возьмусь за тебя! Ну и бабы, ничего не умеют!

— Ну вот, так, хорошо, еще, давай еще…, я кому говорю? Ах ты, французская б…..! Давай, давай!!!

Ну, что вам, сказать?

Никогда я еще и ни с кем, не отмаливала грехи, стоя перед ними на коленях за грехи не свои и вовсе не мною содеянные…

Спасибо, конечно, что только вот так и что не пустил меня в отработку, как они это всегда проделывают с другими, повинными и безвинными женщинами!

И, как это, у них, у крутых говорят? Он меня опустил? Так?

Нет, женщин не опускают, их, именно так и имеют, когда они сами соглашаются им так, долги свои возвращать…

Потому, мои милые, вы уже никогда и ни с кем, и тем более, не берите вы ничего, даже не пытайтесь свое любопытство удовлетворить с такими крутыми мужчинами. А впрочем, решайте сами, как в своих жизненных обстоятельствах вам надо оплачивать, допущенные вами женские слабости…

А пока что я, отмолила, на коленях отстояла и отмолила сполна! Вот, после того моления, я во сто раз и сразу же поумнела!

А что я при этом пережила, что прочувствовала, то, простите, уже не ваше дело! Какое вам дело, до моего тела и моих переживаний изнасилованной прямо в голову, невинной и наивной девушки? Не обижайтесь, просто я настолько зла!!!

С Кешем я уже больше никогда не встречалась и не желала, не только общаться, но даже его видеть и о нем что-то слышать! А с Борькой решила.… Но пока что я, насчет него промолчу, пока что и как, я потом расскажу…

Время стремительно уходило и следом, ослаблялась моя к нему, ненависть…

К тому же и мать моя вскоре получила отставку от своего… ах, да не буду я повторять, как про него говорили в деревне, а потом уже, позабыли. Все — таки мать была на особом счету: как — никак, а все же учительница их детей. Не стали они ей припоминать, побоялись за успеваемость деток своих.