Познание французского языка - [48]

Первые ночи я по несколько раз просыпалась от неприятных сновидений. То он так пристает, то вот так, то лезет туда, то сюда, а я, во сне, была какая-то заторможенная и никак не могла дать ему отпор, потому просыпалась и злилась на себя. На себя и, конечно же, на него… У, противная рожа! И так несколько ночей подряд. При этом я никаких подробностей не вспоминаю, просто кипит во мне обида и все тут! А потом, постепенно и уже по — иному воспринимается все…

Вот так же, проснулась посреди ночи, но уже от того, что мне так приятно было во сне от его приставаний ко мне! Впервые я таким увидала его во сне: неуемным и приставучим, который во мне, о чем привиделось мне, что-то растягивал, раскрывал и откровенно мои интимные места, рассматривал…

И тогда я неожиданно, для самой себя: а ведь, он первый разглядел и почувствовал во мне женщину! А иначе, зачем бы тогда он полез на меня!

И от этой догадки я встрепенулась и разволновалась, да так, что вспоминая подробности его действий, так и не спала уже до самого утра.

Утром мама все старалась меня расспросить о моем настроении, видимо, почувствовала, что во мне происходят какие-то изменения…

И действительно, я весь следующий день только об этом открытии и думала.

Вспомнила, как он неожиданно и такое во мне открыл своими грубыми действиями, что я поначалу, даже себе не признавалась, что все это мне так понравилось! Да, нравилось!

Нравилось, как он изминал мою грудь, как ее сминал, наверх задирал и тут же крепко сжимал, растягивая мягкие, мои нежные ткани. От того у меня сбивалось дыхание, мутилось сознание.… И если бы, не мое, но правильное, тогда, мое воспитание?…

Нет, он определенно что-то такое запретное открыл во мне и я это, еще тогда, лежа под ним, так хорошо почувствовала!

Ощутила, как следом, за его грубыми и сильными руками, вместе с последующей сжимающей или тянущей болью, в меня въедается такая волнительная боль и тяжесть! И как, от той боли у меня все сильнее, как будто бы бетонная тяжесть вливается и, застревая, твердеет между моими ногами. И как с непривычки, волнуясь, я все это отмечаю, что в меня с этой болью от него проникает …

Ведь, я до этого, сама и слегка своей грудью игралась, трогала, гладила и даже тянула соски! И это мне так нравилось! А тут, и грубо и чужими руками, да так, что у меня, временами, просто отключалось сознание! О, если бы не мое воспитание?!…

А что он проделывал с моими сосками? Я до сих пор, без дрожи не вспоминаю. И боль, и какая-то тянущая, все из меня высасывающая, горячая тяжесть.…А потом, он так ловко своими руками ее приподнял и крепко обжал, сразу же двумя руками, образуя из непомерно растянутых тканей, краснеющий и немеющий купол с маковкой посередине! От того грудь затяжелела и онемела, а мой сосок, эта маковка, так растянулась, что я вдруг ощутила, как у меня между ног становится влажно и мокро, когда он стал его лизать и слегка покусывать. Да так все у него получалось страстно и властно!

Ох! Даже сейчас, до сих пор, не могу успокоиться. Это надо же, как я тогда сдержаться сама, смогла удержать его, да еще и уговорила, и от себя отвела!

И не все, как бы с умом было у меня, а еще, связано было с тем, что я, лежа под ним, одновременно, боялась и наслаждалась его действиями.… Да, вот это воспоминания! А ведь, есть что вспомнить и это так хочется повторить! С такими мыслями, я опять, получаю от него очередной подарок. И как я не сопротивлялась, а Борька, все же, мне без разрешения его засунул в портфель! Начался урок, я полезла за тетрадью.…И надо сказать, что это мне, как испытание! Борюсь с искушением.… Но, видно, во мне, с его руками, уже проникали запретные желания.…Но на этот раз не решилась в классе, отпросилась выйти на минуточку…

В туалете, в зеркало на себя глянула и увидела, какая я заведенная! Лицо красное, глаза горят! Эх, не могу больше ждать!

Трясущимися пальцами, не осторожно разрывая обертку и торопясь, открываю коробочку.… Из нее выскальзывают сережки! Да такие красивые, прелесть! И я, вот же какая я стала свинья, руку к ушку, головкой верчу и страшно волнуясь, смотрю на свое отражение, с приставленными к ушкам, сережками. А там я вижу, как все это мне так подходит и подвеска тонкой работы и красивые, аккуратные камушки, прямо под цвет моих глаз. Это надо же! Записка, разворачиваю и читаю:

«Телочка! Баба с ювелирки сказала, что с такими, как у тебя глазами, надо именно эти камешки. Прими от меня сережки, одевай и носи. Я уже скоро освобожусь, а пока что, занят. Бизнес попер и теперь у нас бабок!!! Твой Кэш».

Какие еще бабки? Ах, да! И что это он, насчет того, что эти бабки теперь у НАС. У него? А причем же здесь я? Нет! Надо немедленно все отдавать! Хотя и жалко.…Да, а ведь он угадал, с этими камушками! Нет, я не смогу вот так сразу, потому, еще раз посмотрю, как они на меня? А?

Любуясь собой, кручу головой перед зеркалом и тут я все поняла. А ведь он, не только груди во мне увидел, а еще и мои глаза! Увидел и их запомнил! Вот это да!

И оттого я, впервые, вспомнила его лицо с благодарностью: немного простое, но мужское, грубыми чертами, но мужественное, а еще — этот, его лысый череп вспомнила! Это надо же? Ему еще нет и тридцати, наверное, а он уже лысый, как бабья коленка! Но зато он самостоятельный и денег зарабатывает много, раз машина его БМВ, да и дом строит.…И почему-то у меня такая подленькая рождается мысль. …А что, если я и он, и мы поженимся?