Познание Бога - [72]
Невозможно осознать вполне чудо перехода из смерти в жизнь, который происходит в момент нового рождения, до тех пор, пока мы не увидим, что это переход не просто из осуждения в принятие, но из плена и нужды в «безопасность, уверенность и радость» Божьей семьи. Именно так видит эту великую перемену Апостол Павел, когда в Послании к Галатам 4:1-7 сравнивает прежнюю жизнь своих читателей, жизнь в рабстве закона и религиозных предрассудков (ст. 5 и 3), с их нынешним познанием Творца как своего Отца (ст.6) и неизменного Благодетеля (ст.7). Вот к чему привела вас вера в Христа, говорит Павел; вы приняли «усыновление» (ст.5), «ты уже не раб, но сын; а если сын, то и наследник Божий чрез Иисуса Христа» (ст.7).
Когда Чарлз Уэсли встретил Христа в Троицын день 1738 года, его чувства излились в прекрасные стихи, главная тема которых - это переход из рабства к сыновним отношениям с Богом.
Как все мне высказать, Иисус?
С чего начать, не знаю я.
Я раб, избавленный от уз,
Росток, спасенный из огня.
Тебе, Спаситель мой, Господь,
Поют душа моя и плоть!
Отец небесный! Как воспеть
Мне благость дивную Твою?
Был чадом ада, а теперь
Я сыном пред Тобой стою,
Познал теперь спасенья суть
И к небесам свой начал путь[30].
Через три дня, как рассказывает Чарлз в своем дневнике, брат Джон ворвался в дом с «толпой наших друзей» и провозгласил, что и он теперь верующий, и «мы спели этот гимн с великой радостью». Если бы в тот день вы были там, смогли бы вы искренне к ним присоединиться? Смогли бы вы повторить слова Уэсли, как свои собственные? Если вы действительно - чадо Божье, и в вас :живет «Дух Его Сына», то слова Уэсли, наверняка, отозвались в вашем сердце. Если же они оставили вас холодным, я не знаю, как вы вообще можете называть себя христианином.
Необходимо кое-что добавить, чтобы показать, как дивно благословение усыновления, а именно: это благословение, которое пребывает с нами. Социальные эксперты сегодня вдалбливают нам, что семья должна быть прочной и стабильной, что всякая неустроенность и непрочность в отношениях родителей с детьми скажется потом на ребенке, вылившись в напряженность, неврозы и замедленное его развитие. Всем нам известны незрелостъ, депрессии и неприкаянность, отличающие детей из разрушенных и нездоровых семей. Но в Божьей семье все не так. Там вас ждет абсолютная стабильность и надежность; ваш Родитель бесконечно мудр и благ, и положение ребенка утверждено навсегда. Само понятие усыновления есть доказательство и гарантия сохранения святых, ибо только плохой отец выгонит из семьи сына, пусть даже сын сам на это нарывается; но Бог - не плохой отец, а хороший. И если в христианах наблюдаются признаки депрессивности, неприкаянности и незрелости, напрашивается вопрос, смогли ли они обрести здоровую привычку размышлять о надежности и твердости сыновних отношений с Богом?
III
И второе замечание по поводу усыновления: всю христианскую жизнь следует понимать именно в свете усыновления. Сыновние отношения с Богом должны стать главной, направляющей мыслью во всех отношениях - нормативной категорией, если хотите. Это видно в самой сути данного вопроса и подтверждается тем, что наш Господь ставил усыновление в основу христианского ученичества.
Иисус всегда называл Себя Сыном Божьим в особом, Ему одному присущем смысле, но Он считал и Своих учеников детьми Своего небесного Отца, членами той же самой Божьей семьи, к которой принадлежал Сам. Еще в самом начале служения Он сказал: «Кто будет исполнять волю Божию, тот Мне брат и сестра и матерь» (Мк.3:35). А двое из евангелистов записали, как уже после воскресения Он назвал учеников Своими братьями. «Когда же шли они [женщины] возвестить ученикам Его, и се, Иисус встретил их... Тогда говорит им Иисус: не бойтесь; пойдите, возвестите братиям Моим, чтобы они шли в Галилею, и там они увидят Меня» (Мф.28:9-10). «Иди к братьям Моим и скажи им: восхожу к Отцу Моему и Отцу вашему, и к Богу Моему и Богу вашему». Мария Магдалина идет и возвещает ученикам, что видела Господа и что Он это сказал ей» (Ин.20:17-18). Автор Послания к Евреям убеждает нас в том, что Господь Иисус считает Своими братьями всех, за кого Он умер и кого делает Своими учениками. «Сын Человеческий «не стыдится называть их братиями, говоря: «Возвещу имя Твое братиям Моим»,.. и еще: «вот, Я и дети, которых дал Мне Бог» (Евр.2:11-13). И когда мы входим в Божью семью, Творец становится нашим Отцом, а Спаситель - братом.
Иисус настаивает, что точно так же, как осознание Своих особых сыновних отношений с Отцом руководило Его жизнью на земле, так осознание усыновления в Божью семью должно руководить нашими жизнями. Эта мысль неоднократно появляется в Его учении, но наиболее ясно она выражена в Нагорной проповеди. Нагорную проповедь иногда называют уставом Божьего Царства, точно так же ее можно назвать и нравственными правилами царской семьи, ибо в основе главных моментов христианского послушания, о которых говорится в этой проповеди, лежит осознание учениками сыновних отношений с Богом. Это стоит рассмотреть подробнее потому, что данному вопросу редко уделяется должное внимание.
Единственным источником знаний о личности апостола Павла являются Послания, адресованные различным христианским общинам, им основанным. Хотя атрибуция большинства их в настоящее время не связывается с именем апостола, тем не менее, о шести из них можно говорить в качестве достоверных. Основной мотивацией предлагаемой книги послужила попытка понять личные психологические обстоятельства, определявшие двигавшие Павлом устремления. Единственными материалами, на основе которых можно бы было попытаться это сделать, являются достоверные Послания.
Книга посвящена исследованию вопроса о корнях «сергианства» в русской церковной традиции. Автор рассматривает его на фоне биографии Патриарха Московского и всея Руси Сергия (Страгородского; 1943–1944) — одного из самых ярких и противоречивых иерархов XX столетия. При этом предлагаемая вниманию читателей книга — не биография Патриарха Сергия. С. Л. Фирсов обращается к основным вехам жизни Патриарха лишь для объяснения феномена «сергианства», понимаемого им как «новое издание» старой болезни — своего рода извращенный атеизмом «византийский грех», стремление Православной Церкви найти себе место в политической структуре государства и, одновременно, стремление государства оказывать влияние на ход внутрицерковных дел. Книга адресована всем, кто интересуется историей Русской Православной Церкви, вопросами взаимоотношений Церкви и государства.
Монография протоиерея Георгия Митрофанова, известного историка, доктора богословия, кандидата философских наук, заведующего кафедрой церковной истории Санкт-Петербургской духовной академии, написана на основе кандидатской диссертации автора «Творчество Е. Н. Трубецкого как опыт философского обоснования религиозного мировоззрения» (2008) и посвящена творчеству в области религиозной философии выдающегося отечественного мыслителя князя Евгения Николаевича Трубецкого (1863-1920). В монографии показано, что Е.
Книга отражает некоторые результаты исследовательской работы в рамках международного проекта «Христианство и иудаизм в православных и „латинских» культурах Европы. Средние века – Новое время», осуществляемого Центром «Украина и Россия» Института славяноведения РАН и Центром украинистики и белорусистики МГУ им. М.В. Ломоносова. Цель проекта – последовательно сравнительный анализ отношения христиан (церкви, государства, образованных слоев и широких масс населения) к евреям в странах византийско-православного и западного («латинского») цивилизационного круга.
Если вы налаживаете деловые и культурные связи со странами Востока, вам не обойтись без знания истоков культуры мусульман, их ценностных ориентиров, менталитета и правил поведения в самых разных ситуациях. Об этом и многом другом, основываясь на многолетнем дипломатическом опыте, в своей книге вам расскажет Чрезвычайный и Полномочный Посланник, почетный работник Министерства иностранных дел РФ, кандидат исторических наук, доцент кафедры дипломатии МГИМО МИД России Евгений Максимович Богучарский.
Постсекулярность — это не только новая социальная реальность, характеризующаяся возвращением религии в самых причудливых и порой невероятных формах, это еще и кризис общепринятых моделей репрезентации религиозных / секулярных явлений. Постсекулярный поворот — это поворот к осмыслению этих новых форм, это движение в сторону нового языка, новой оптики, способной ухватить возникающую на наших глазах картину, являющуюся как постсекулярной, так и пострелигиозной, если смотреть на нее с точки зрения привычных представлений о религии и секулярном.