Пожнешь бурю - [60]

– Мисс Макэйлис! Что вы делаете?

– Меня охватило желание испытать свои силы, – пояснила она, улыбаясь лейтенанту так мило, что Карл Уилсон поморщился.

– Прошу вас слезть, – взмолился лейтенант. – Если вы расшибетесь, это окажется на моей совести, ибо я командир корабля.

– С радостью удовлетворю столь любезную просьбу, – покорно согласилась Мереуин, метнув на лорда Монтегю ядовитый взгляд, и без особых усилий соскользнула вниз. Едва ее ноги коснулись палубы, как она была схвачена за расшитый кружевной ворот платья и оказалась перед разъяренным маркизом. Мереуин содрогнулась от вида его перекошенного злобой лица.

– Ах вы дурочка! – рявкнул он. – Маленькая идиотка! Вы что, разбиться хотели?

– Как вы смеете! Пустите меня! – выкрикнула она, пытаясь сохранить хоть каплю достоинства, что не так-то легко сделать, когда ноги беспомощно болтаются в воздухе в нескольких дюймах от палубы, а мощные руки трясут тебя без всякой жалости.

– Не пущу, – отрезал маркиз, и по спине у нее побежали мурашки. – По-моему, на сей раз, мисс, вы перешли всякие границы.

– Что вы собираетесь со мной сделать? – проговорила она невольно дрогнувшим голосом, а он поволок ее к кабестану, уселся и без всяких усилий бросил животом себе на колени. – Что… – в ярости начала было она, но тут же болезненно взвизгнула, когда тяжелая рука звучно шлепнула ее по ягодицам.

– Раз вы упорно предпочитаете вести себя, как ребенок, с вами и обращаться надо, как с ребенком, – провозгласил, он не прерывая своего, занятия, пока она в отчаянии молотила ногами воздух.

– Перестаньте! Пустите меня!

К своему ужасу Мереуин увидела, что команда придвинулась ближе, одни ухмылялись, другие открыто смеялись – даже Дэвид! Одного Карла Уилсона, кажется, оскорбляла эта неслыханная расправа, хоть он и не осмелился вмешаться, предупрежденный грозным взглядом серых глаз маркиза.

Мереуин продолжала борьбу, безуспешно пытаясь увернуться от тяжелой руки, а маркиз и не думал умерять силу ударов, и попка уже горела огнем.

– Ладно, милорд, хватит, – донесся, с мачты дрожащий от смеха голос матроса Аскью, спустившегося пониже, чтобы поглядеть на экзекуцию. Хотя он и обожал юную крошку Макэйлис, но уже давно пришел к выводу, что озорное создание нуждается в твердой дисциплине, и признал наказание вполне заслуженным. Другие благородные леди, которых Аскью встречал в прошлом, всегда были нежными, скромными и никогда не лазали по снастям, однако, заключил он, сокрушенно покачивая головой, мир вообще сильно переменился.

– Ну что, – сказал лорд Монтегю, даже не запыхавшись, – будете вы вести себя прилично? – Он поднял девушку, как пушинку, перевернул, посадил к себе на колено, и ее личико оказалось так близко, что они почти соприкасались губами.

Ответом была звонкая пощечина, которая обожгла гладкую щеку маркиза, прозвучав пистолетным выстрелом в наступившей на палубе тишине. Не проронив ни слова, девушка соскользнула с колена и вихрем умчалась прочь, а маркиз глядел ей вслед с легкой усмешкой в уголках губ.

– Ну и чумная девчонка! – невольно расхохотался Аскью.

– Только уж чересчур своевольная, – посмеиваясь добавил матрос стоявший рядом с ним.

– Поглядел бы ты, так она держалась, когда Кинкейд, привязывал ее к мачте перед поркой, – обратился Аскью к молодому матросу, взятому на судно в Бостоне взамен арестованного Барроуза. – Брыкалась, точно дикая кошка, и… – Он вдруг умолк, вспомнив, как стыдно ему было за свою трусость и как глубоко взволновало отважное сопротивление юной девушки. – Ну да все это в прошлом, – пробормотал он и быстро полез наверх, не дожидаясь реакции на свои слова.

Лорд Монтегю слышал все, что говорил Аскью, и улыбка на его лице сменилась мрачной гримасой. Он поднялся во весь свой огромный рост и с сомнением поглядел на дверь за которой только что скрылась Мереуин.

– Надеюсь, вы дали ей хороший урок, милорд, – серьезно проговорил молодой рулевой Хэммонд. – Наверху не место для женщины.

Лорд Монтегю кивнул:

– Боюсь, мисс Макэйлис не всегда понимает, что ей на пользу, а что во вред.

Мереуин с пылающим лицом металась по своей каюте, растирая саднящие ягодицы. Мерзкий, проклятый сассенах! Какое он имел право ее наказывать? Никакого! Он ей, слава Богу, не сторож, и никто, даже Александр, не подвергал ее такому унижению! Она отомстит, вот увидите!

– Дылда поганая! – выкрикнула Мереуин, хватая лежащую на столике возле койки книгу и швыряя ее на пол. За книгой быстро последовал подсвечник. – Свинья наглая.

Он и вправду, должно быть, считает себя Богом среди людей, устанавливает собственные законы, живет в свое удовольствие, распоряжается людьми по своей прихоти! А уж эта его самонадеянная уверенность, будто перед таким мужчиной не устоит ни одна женщина, достаточно только пальцем поманить.

– О-о-о! Я его ненавижу!

Время, когда можно было делать вид, что маркиза не существует, прошло! Она готова начать войну, чтобы поставить его на колени. Мереуин задумчиво похлопала по губам розовым пальчиком. Да, если б только найти подходящий способ достичь этой цели…

Отложив мщение, Мереуин поднялась на палубу поздним вечером. Из-за пережитого унижения она не желала попадаться кому-либо на глаза и осмелилась высунуть нос лишь под покровом темноты. Луна низко висела над горизонтом, бледно-желтое светило заливало черные воды серебряным светом, волны алмазно поблескивали.