Пожарский - [105]
В 1632 году у стены Китай-города срочно соорудили деревянную церковку, освященную в честь той же Казанской иконы Божией матери. Преемственность между этим деревянным, впоследствии исчезнувшим храмом и каменным на Никольской улице очевидна. Может быть, Дмитрий Михайлович дал деньги на строительство этого деревянного «прототипа»?
Не исключено.
Однако…
На сей счет возникает сомнение: для Пожарского Китай-город — отнюдь не памятное место. Осенью 1612-го его стену штурмовали ратники Трубецкого. Разве только царь и патриарх просили князя поставить храм именно здесь.
Возможно, Дмитрий Михайлович выстроил отдельную часовню или даже небольшую церковку рядом с Введенским храмом на Сретенке — специально под чудотворный образ Казанской. И уж точно, он сделал богатое пожертвование на богослужебную утварь.
Значит, он оказался одним из главных творцов великого всероссийского почитания Казанской иконы Божией матери. Оно установилось в 1620-х — 1630-х годах. Если бы князь Пожарский не позаботился об иконе после очищения Кремля, если бы он не создал для нее особый придел во Введенском храме, если бы он не рассказал тамошнему духовенству об особой святости образа, тогда громкое его прославление отодвинулось бы на неопределенный срок. И трудно не усмотреть в действиях князя внимание к мистическому вмешательству Бога в земные дела. Трудно не увидеть его готовность покориться воле Божьей, действовать с нею, во имя нее. А такое благочестие дается редко и, возможно, свидетельствует об особой отмеченности свыше.
А вот и еще одно отличие Пожарского: прежде всякого другого имущества по завещанию раздает он близким людям — жене, сыновьям, любимому зятю — иконы…
Не деревни и села.
Не шубы.
Не сабли.
Не серебряные кубки.
А иконы.
Для подобного выбора нужно особенное религиозное чувство — такое, чтобы пронизывало всю жизнь и диктовало в ней главные приоритеты.
Образ Богоматери, пережив бури многих времен, оставался на воротах московской усадьбы князя до XIX века.[412]
Наконец, еще одно невиданное событие в жизни полководца.
Когда Первое земское ополчение двинулось из Ярославля в Ростов, Дмитрий Михайлович на какое-то время покинул его. «…A сам с небольшим отрядом пошел в Суздаль — помолиться к Всемилостивому Спасу и чудотворцу Евфимию и у родительских гробов проститься», — сообщает летопись[413].
Не понимая князя, не понимания и сам дух Смутного времени, упрекают его: дескать, кампания в разгаре, а он моления возносит да к гробам приникает! Торопиться надо, не ко времени всё это!
Во-первых, пока Дмитрий Михайлович совершал путешествие к суздальским святыням, армия не останавливала марша.
Во-вторых, у Пожарского имелись все причины поступить именно так. Да, в ту пору любое крупное дело начиналось с молебна — нашему бы времени вернуться к сей традиции. Но земцев встречали с молебнами и провожали с молебнами во всяком городе. Суть беспокойства Пожарского — иная, более сложная. Чаша грехов русской земли переполнилась. Крови праведников не хватило во время «Страстного восстания», чтобы Бог дал им «одоление на враги». И другой крови праведников не хватило — когда Первое земское ополчение пришло под Москву очищать ее от чужеземцев, да замарало святое дело свое бесчинствами. Теперь князь вел к русской столице последнее, что еще могла собрать земля, теперь он хотел чистоты во всяком действии… и теперь он страшно тревожился: хватит ли праведности на сей раз?
У Пожарского, как видно, имелось сильное мистическое чутьё. Он захотел отделиться от соратников и вознести Господу моления сам, лично, в одиночестве. Князь просил у Бога многого. Один из его небесных покровителей, святой Димитрий Солунский, молил когда-то Господа об избавлении родной Солуни от беспощадного врага: «Господи, не погуби град и людей. Если град спасешь и людей — с ними и я спасен буду, если погубишь — с ними и я погибну». Из любви к одному праведнику Бог спас целый город. Теперь настал черед Дмитрия Михайловича молить теми же словами и просить Бога из любви к нему — воину, содержащему себя в душевной чистоте, спасти Москву.
Ну а если не дарует Господь того, о чем хотел умолить его князь, что ж… да будет воля Его. Тогда из Москвы Пожарскому домой не вернуться и отеческих гробов более не видеть. Самое время попрощаться с ними.
На Руси всякое великое дело — мистика. У нас она, кажется, виднее, чем у других народов. Не сильнее, нет, — Бог всех любит, не нас одних, — но именно заметнее, нагляднее. Учат нас, учат, а мы по сию пору слабы душами. Но иногда является большой праведник и большого разумения человек. Он понимает. И он спасительно ходатайствует за всех нас, грешных русских людей.
Дал же Бог Пожарскому по молитвам его…
Умер князь в 1642 году, в ореоле большой славы, до конца исчерпав свой долг перед отечеством и родом. Прах его приняла земля, окруженная стенами Спасо-Евфимьева монастыря.[414]
Высота
Вместо послесловия
«Не нужно особенно зорких глаз, чтобы рассмотреть, чем именно всегда были исполнены побуждения Пожарского. Не за личные цели он стоял и не целям какой-либо партии он служил; он стоял за общее земское дело и служил ему чисто, прямо и честно. Вот эти-то обыкновенные его дела и действия и придали его личности необыкновенное для того времени значение, которое было хорошо понято в Нижнем и там же обозначено желанием найти воеводу, который бы «в измене не явился», который бы не припадал на всякие стороны, смотря, где выгоднее для чести или для корысти, как поступало великое большинство тогдашних князей, бояр и воевод». Так пишет о русском воеводе И. Е. Забелин. И оценка эта, пожалуй, ближе всех прочих к правде факта.
В Московской Зоне появилось неизвестное существо – сверхбыстрое, сверхсильное и смертельно опасное. То ли человек, то ли мутант – информация отсутствует. Известно только, что оно легко убивает опытных сталкеров, а само практически неуязвимо. И именно с этим монстром придется столкнуться проводнику научных групп военсталкеру Тиму и его друзьям – всего лишь слабым людям…
В судьбе России второй половины XV—XVII столетий смешаны в равных пропорциях земля и небо, высокое и низкое, чертеж ученого дьяка, точно передающий линии рек, озер, лесов в недавно разведанных землях и житие святого инока, первым поселившегося там. Глядя на карту, нетрудно убедиться, что еще в середине XV века Московская Русь была небольшой, бедной, редко заселенной страной. Но к началу XVI века из нее выросла великая держава, а на рубеже XVI и XVII столетий она превратилась в государство-гигант. Именно географическая среда коренной «европейской» Руси способствовала тому, что в XVI—XVII веках чрезвычайно быстро были колонизированы Русский Север, Урал и Сибирь.
Во времена Ивана Грозного над Россией нависла гибельная опасность татарского вторжения. Крымский хан долго готовил большое нашествие, собирая союзников по всей Великой Степи. Русским полкам предстояло выйти навстречу врагу и встать насмерть, как во времена битвы на поле Куликовом.
Многим хотелось бы переделать историю своей страны. Может быть, тогда и настоящее было бы более уютным, более благоустроенным. Но лишь нескольким энтузиастам выпадает шанс попробовать трудный хлеб хроноинвэйдоров – диверсантов, забрасываемых в иные эпохи. Один из них попадает в самое пекло гражданской войны и пытается переломить ее ход, обеспечив победу Белому делу. Однако, став бойцом корниловской пехоты, отведав ужаса и правды того времени, он все чаще задумывается: не правильнее ли вернуться и переделать настоящее?
Молодой сталкер Тим впервые в Зоне. И не удивительно, что его стремятся использовать как отмычку циничные проходимцы. Но удача новичка и помощь таинственного сталкера-ветерана помогают Тиму выйти невредимым из смертельной передряги. Итак, Тим жив, но вокруг него — наводненная опасными мутантами Зона, Зона-людоед, Зона-поганка… Сможет ли Тим выжить? Сумеет ли выполнить важную миссию в составе группы эскорта?
Федор Иванович занимает особое место в ряду русских монархов. Дело не только в том, что он последний представитель династии, правившей Россией более семи столетий. Загадка царя Федора не давала покоя ни его современникам, ни позднейшим историкам. Одни видели в нем слабоумного дурачка, не способного к управлению страной. Для других (и автор книги относится к их числу) царь Федор Иванович — прежде всего святой, канонизированный Русской церковью, а его внешняя отгороженность от власти — свидетельство непрестанного духовного служения России.
Книга Владимира Арсентьева «Ковчег Беклемишева» — это автобиографическое описание следственной и судейской деятельности автора. Страшные смерти, жуткие портреты психопатов, их преступления. Тяжёлый быт и суровая природа… Автор — почётный судья — говорит о праве человека быть не средством, а целью существования и деятельности государства, в котором идеалы свободы, равенства и справедливости составляют высшие принципы осуществления уголовного правосудия и обеспечивают спокойствие правового состояния гражданского общества.
Емельян Пугачев заставил говорить о себе не только всю Россию, но и Европу и даже Северную Америку. Одни называли его самозванцем, авантюристом, иностранным шпионом, душегубом и развратником, другие считали народным заступником и правдоискателем, признавали законным «амператором» Петром Федоровичем. Каким образом простой донской казак смог создать многотысячную армию, противостоявшую регулярным царским войскам и бравшую укрепленные города? Была ли возможна победа пугачевцев? Как они предполагали обустроить Россию? Какая судьба в этом случае ждала Екатерину II? Откуда на теле предводителя бунтовщиков появились загадочные «царские знаки»? Кандидат исторических наук Евгений Трефилов отвечает на эти вопросы, часто устами самих героев книги, на основе документов реконструируя речи одного из самых выдающихся бунтарей в отечественной истории, его соратников и врагов.
Автор книги Герой Советского Союза, заслуженный мастер спорта СССР Евгений Николаевич Андреев рассказывает о рабочих буднях испытателей парашютов. Вместе с автором читатель «совершит» немало разнообразных прыжков с парашютом, не раз окажется в сложных ситуациях.
Из этой книги вы узнаете о главных событиях из жизни К. Э. Циолковского, о его юности и начале научной работы, о его преподавании в школе.
Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.
Автору этих воспоминаний пришлось многое пережить — ее отца, заместителя наркома пищевой промышленности, расстреляли в 1938-м, мать сослали, братья погибли на фронте… В 1978 году она встретилась с писателем Анатолием Рыбаковым. В книге рассказывается о том, как они вместе работали над его романами, как в течение 21 года издательства не решались опубликовать его «Детей Арбата», как приняли потом эту книгу во всем мире.
Герберт Уэллс — несомненный патриарх мировой научной фантастики. Острый независимый мыслитель, блистательный футуролог, невероятно разносторонний человек, эмоциональный, честолюбивый, пылающий… Он умер давным-давно, а его тексты взахлёб, с сумасшедшим восторгом читали после его кончины несколько поколений и еще, надо полагать, будут читать. Он нарисовал завораживающе сильные образы. Он породил океан последователей и продолжателей. Его сюжеты до сих пор — источник вдохновения для кинематографистов!
Император Павел I — фигура трагическая и оклеветанная; недаром его называли Русским Гамлетом. Этот Самодержец давно должен занять достойное место на страницах истории Отечества, где его имя все еще затушевано различными бездоказательными тенденциозными измышлениями. Исторический портрет Павла I необходимо воссоздать в первозданной подлинности, без всякого идеологического налета. Его правление, бурное и яркое, являлось важной вехой истории России, и трудно усомниться в том, что если бы не трагические события 11–12 марта 1801 года, то история нашей страны развивалась бы во многом совершенно иначе.
Эта книга об удивительной женщине, прожившей большую, похожую одновременно и на сказку, и на приключенческий роман жизнь. Невестка Императора Александра II, жена Императора Александра III, мать Императора Николая И. Большую часть своего земного бытия Императрица Мария пребывала на той общественной высоте, где вершились судьбы государств, империй и народов. И она в полной мере на себе ощутила неумолимость хода времен, став в XX веке одной из первых жертв беспощадного «колеса истории». Но эта маленькая женщина смогла преодолевать, казалось бы, непреодолимое, научилась находить луч света надежды даже в непроглядной тьме окружающей действительности.Она выдержала.
В центре судьбоносного для России XVII века находится фигура Царя Алексея Михайловича. Ещё при жизни в народе он получил прозвание «Тишайшего», что очень точно отражало нравственно-психологический портрет второго Царя из Династии Романовых, хотя сам период его правления был далеко не спокоен. Изнурительные войны с Польшей в 1654–1667 годах и Швецией в 1656–1658 годах, народные мятежи — Соляной бунт 1648 года, Медный бунт 1662 года, как и антиправительственное движение под руководством донского казака Степана Разина в 1670–1671 годах — стали испытанием на прочность и государственного устроения и компетентности власти.