Пожарная команда № 82 - [4]

Прибывают два пожарных инспектора, берут показания у брандмейстера, капитана Фраймса и лейтенанта Уэлча. На инспекторах — пиджаки с широкими лацканами и яркие галстуки. Встреть я их где-нибудь в баре, я принял бы их за сыщиков, потому что пиджаки у них не застегнуты, а лица хоть и красивые, но совершенно каменные. Они, в сущности, те же полицейские сыщики, но занимаются лишь преступлениями, которые связаны с пожарами. Они пожарные, как и мы, но предпочитают носить на боку пистолет, а не держать в руках пожарный ствол. Мне один раз предложили стать инспектором. Но я потому и пошел в пожарные, что хотел бороться с пожарами. Если бы меня привлекало расследование преступлений, я поступил бы в полицию.

Инспекторы записывают данные, которые представляют для них интерес, и едут в больницу. Один из троих парней ещё жив, и они надеются, что успеют получить у него ответы на кое-какие вопросы. Канистры они забирают с собой.

Пожарные завершают тщательный осмотр помещения, и Винни в последний раз проливает комнату водой. Мы выпускаем из рукава оставшуюся воду, скатываем его и уезжаем обратно, в часть. Сейчас около шести утра, и в Южный Бронкс пробивается дневной свет.

Снова на кухне. Ребята даже не дали себе труда умыться. Перед ними — чашки с дымящимся кофе, на лицах — сажа и грязь. Иронизируют о справедливости возмездия на пожарах, но называют они это не возмездием, а «сущим дерьмом». Никто из нас никому не желает гибели, но горечь иронии — в том, что перед огнем все равны. Мы перебираем в памяти случаи явных поджогов; вспоминаем проломы в полу, затянутые линолеумом нарочно, чтобы пожарник провалился; вспоминаем, как погибли люди на верхнем этаже только из-за того, что в квартире под ними муж поругался с женой и поджег дом; вспоминаем свои ожоги, раны, переломы, которые достались на нашу долю по их вине. И сегодня мог погибнуть любой из нас. Но на этот раз погибли сами поджигатели.

В кухню входит Билли Ниппс, и я не могу отделаться от мысли о том, как Винни Ройс смывал блевотину у меня с робы и сапог. Тогда я и думать об этом забыл, но Винни заметил, в каком я виде, и направил на меня струю воды. В таких случаях я не прочь пошутить, надо бы сказать что-нибудь вроде: «Эй, Ниппс, когда в следующий раз поедешь на пожар, не забудь прихватить с собой ведерко. Ясно?» Но сейчас мне не до шуток — я слишком устал.

Через четыре дня Бенни Кэррол спросил у меня:

— Слыхал про пожар, что был на днях, когда погибли два парня?

— Я же был там, Бенни, дырявая ты башка.

— Да я не о том, дубина, я о расследовании.

— Нет, не слышал. И что же там выяснилось?

— Так вот, вчера приезжали инспектора, рассказывали, как было дело. Оказывается, домовладелец хотел выселить жильцов из той квартиры, он знал, что в ту ночь их не будет дома. И заплатил одному типу, чтобы тот устроил у них пожар. А тип нанял на это дело трех мальчишек, но когда они разлили бензин, сам бросил туда спичку и запер их в горящей квартире. Теперь его разыскивают по делу о двойном убийстве. Третий парень, которого вытащил капитан Фраймс, кажется, будет жить.

Бенни не успевает закончить рассказ. Раздается сигнал тревоги. На этот раз на задней ступеньке машины стою я. Рассказ Бенни не идет у меня из головы — так, значит, опять никакого справедливого возмездия не было. Вышло так, как всегда в Южном Бронксе. Настоящий злодей остался цел и невредим, жертвами оказались дети...

■

Меня зовут Деннис Смит. Я — нью-йоркский пожарный, один из «храбрейших города», как именуют нас газеты. В Нью-Йорке живет около восьми миллионов человек, двенадцать тысяч из них — пожарные. Мы отличаемся от всех остальных людей, живущих и работающих в этом городе: от банкиров, служащих рекламных бюро, водителей грузовиков, секретарей, продавцов и покупателей; для каждого из них есть большая вероятность, что после работы он возвратится домой на своих собственных ногах. Пусть усталым, но целым и невредимым. Пожарный ни в чем не может быть уверен. Жена пожарного, целуя мужа перед уходом на работу, молит судьбу, чтобы он возвратился домой. Чтобы ей не пришлось в отчаянии искать, на кого оставить ребенка, и сломя голову мчаться к мужу в больницу. При каждом звонке в дверь у нее замирает сердце — не начальник ли это пожарной команды, который пришел вместе с пастором и представителем профсоюза, чтобы сказать ей, каким хорошим, самоотверженным и храбрым человеком был ее муж?

Я пожарный из команды № 82. Наша пожарная часть расположена на перекрестке Интервэйл-авеню и 169-й улицы, в гетто, известном под названием Южный Бронкс. Из трех крупнейших гетто Нью-Йорка о Южном Бронксе говорят реже всего. Вы наверняка слышали о Гарлеме... может быть, и о Бэдфорд-Стайвесенте, откуда вышли разные знаменитые люди. Но Южный Бронкс не примечателен ничем.

Тут же, за углом, находится сорок первый полицейский участок Южного Бронкса. Это самый бойкий полицейский участок Нью-Йорка. Здесь на каждую квадратную милю площади приходится больше убийств, больше наркоманов и проституток, чем в каком-либо другом районе США.

В нашей пожарной части на Интервэйл-авеню — четыре команды. Команды № 82 и № 83 работают с пожарными рукавами на всем участке. Команда № 31 выполняет лестничные работы, а оперативно-контрольное подразделение № 12 осуществляет все остальные виды работ.