Пожар сердца - [54]

Вся сила воли, все доводы разума и приличия покинули Джека. Он сбросил с себя рубашку и брюки, и атаманша охнула от восторженного предвкушения, увидев его огромный символ желания, много месяцев томившийся без дела.

Она уложила Джека на толстый шелковый ковер перед письменным столом и обхватила ногами за талию, вдавив пятки в его спину.

– Давай! Скорее!

Ее женские соки обильно потекли, и все же, когда он вонзился в нее, она охнула. Это была пьянящая смесь боли и наслаждения. Она застонала и вскоре почувствовала, что взлетает к вершинам блаженства.

Один оргазм, второй, третий… четвертый! Сильвер Джек оказался на высоте: ни разу не подвел ее.

Наконец насытившись, китаянка томно растянулась на ковре, прижимаясь к Джеку.

– Ну что ж, хотя бы один вопрос мы решили.

– Какой же? – спросил он.

– Как использовать твои таланты и энергию во благо славного клана Ладронов. Да, дорогой, ты будешь бесценным человеком на борту моего флагмана.

Джек хмуро молчал.

– В чем дело? Только не говори, что тебе не понравилось, я тебе все равно не поверю.

– Мне понравилось.

Она внимательно посмотрела на Джека и догадалась о причине его отчужденности.

– Ты чувствуешь себя виноватым?

Он фыркнул:

– Виноватым? Какой бред!

– Так уж и бред? Признайся, тебе кажется, что ты изменил миссис Прайс.

Его поразили эти слова.

– Изменил миссис Прайс? Она не моя жена, и я могу спать с кем угодно.

– О, я полностью с тобой согласна. Но то, что она замужняя женщина, не освобождает тебя от твоих чувств.

– Каких еще чувств?

– Да это же сразу видно: ты по уши влюблен в эту дамочку, хоть она и замужем.

Глава 7

Чоу повел Доун по палубе к маленькой каюте под капитанским мостиком.

– До того как мы захватили этот корабль, здесь жил третий помощник капитана.

– И что с ним стало? Хотя нет, не говорите. Я не хочу этого знать, – поспешно добавила она.

На его круглом лице появилась редкая улыбка.

– И правильно делаете.

– А где живут матросы?

– В трюме. Когда мы переделывали это судно под пиратский корабль, то сломали все переборки, разделявшие нижний трюм на отсеки.

Доун удивленно вскинула бровь.

– Вы хотите сказать, что внизу, под палубами, есть только одно большое помещение, которое служит матросам общей комнатой? И им совсем негде уединиться?

– Уединиться? – насмешливо фыркнул он. – Вот чего нам не надо, так это уединения. Наш девиз: «Никогда не доверяй другому, если не видишь и не слышишь, что он делает и говорит. Может быть, он замышляет твое убийство». Нет, уединение приводит к заговорам и даже бунтам. Мадам Чинг утопила и четвертовала не одного мятежника.

– Очаровательная женщина, – язвительно заметила Доун.

Он придержал перед ней открытую дверь каюты.

– Входите, пожалуйста. Если что-нибудь понадобится, сразу же зовите меня. Ага, ваша горничная уже готовит вам ванну.

Глазам Доун понадобилось время, чтобы привыкнуть к полумраку каюты. В помещении площадью не больше десяти квадратных футов стояли койка с соломенным тюфяком, единственный деревянный стул и умывальник в углу. Ради такого случая пираты притащили в каюту ванну из оцинкованного железа, и служанка Моника наливала в нее морскую воду, черпая привязанным к веревке ведром из единственного иллюминатора.

– Я что, буду мыться в грязной морской воде? – воскликнула Доун.

Девушка выпрямилась и отвела тыльной стороной ладони упавшую на лоб прядь темных прямых волос.

– Да. Ведь вы уже искупались в этой воде. Почему бы не сделать это еще раз?

С первого взгляда Моника показалась Доун жуткой замарашкой. Ее потрепанная блузка и длинная клетчатая юбка были грязными и мятыми, лицо вымазано в жире и копоти, а волосы спутаны, как свившиеся в клубок змеи. Однако когда Доун начала яснее видеть в сумрачной комнате, она разглядела, что бедная служанка, несмотря на неряшливый вид, весьма симпатична.

В лице Моники экзотически сплавились черты ее европейских и азиатских предков. Под мешковатой одеждой угадывалась прекрасная фигура: высокая грудь и точеные округлые ягодицы, обрисовавшиеся под юбкой, когда она склонилась над ванной.

– Моника, ты давно в плену у пиратов?

Девушка нахмурилась и пожала плечами.

– Месяца три-четыре, точно не знаю. Мы с мамой плыли из Сингапура в Макао на встречу с отцом, португальским торговым агентом. Пираты захватили наше судно и взяли в плен молоденьких девушек. Они предлагали освободить меня за выкуп, но мой отец посчитал сумму слишком большой и отказался платить.

Доун в ужасе смотрела на девушку:

– Твой родной отец приговорил тебя к пожизненному рабству, пожалев какие-то жалкие деньги?

– Намного проще завести другую дочь, чем достать золото и серебро.

– Какая дикость!

Моника выпрямилась и обернулась к Доун, вытирая руки об юбку.

– Это дикая земля, мэм. Мужчины безжалостны друг с другом и со своими женщинами. Они ведут себя как хищные тигры в джунглях.

– А сколько всего женщин на борту «А-Ма»?

– Человек десять – пятнадцать.

Доун откашлялась.

– И в чем состоят их обязанности?

Моника посмотрела на нее с веселым удивлением:

– Вы шутите, мэм? Как и повсюду в мире, мы готовим, убираемся, ублажаем мужчин в постели. А когда они пьяны и устали от секса, то вымещают на нас свои горести. Но не бойтесь, мэм, вам не грозит подобная участь. Вы избранная, как называет вас мадам Чинг.