Пожар любви - [22]

Вспоминая о том, какой беззаботной жизнью она жила дома, Анжелина признавала ее глупую бессмысленность. И все же, ее всегда привлекала яркая красота. Такие желания можно в себе подавить, но о них никогда не забудешь.

Стук в дверь повторился. На этот раз громче и нетерпеливее. А она все еще продолжала разглядывать ленточку, зачарованная шелковистостью ткани.

– Анжелина... – Голос Чарли раздался раньше, чем сам он появился на пороге.

От неожиданности она вздрогнула и уронила ленточку с виноватым выражением на лице. Их взгляды встретились в зеркале. Он подошел и, встав позади и заглянув через ее плечо, увидел, что она разглядывала на туалетном столике. От его дыхания короткие вьющиеся волосы у нее на шее заколебались, щекоча кожу. От этого ласкающего ощущения она повела плечами.

Мельком взглянув на горстку дешевых украшений, Чарли поднял глаза и их взгляды опять встретились в зеркале. Ему едва удалось скрыть свое удивление.

– Не так уж и много у монашенок интересов, забав и радостей, да? – спросил он ехидно.

– Труд в моей жизни не должен быть забавой. Он должен давать удовлетворение. И так оно и есть. – Анжелина нарочно отворачивалась от зеркала, а потом вообще отошла в сторону от соблазняющего тепла его тела. Подойдя к двери, она оглянулась на него.

Чарли наблюдал за ней с неподдельным интересом.

– Так в чем же все-таки состоит труд вашей жизни, сестра?

– В том, чтобы учить детей и распространять слово Божье, – произнесла она.

– Гм-мм. И вы никогда не задумывались о чем-либо ином?

– Нет. Церковь – это мое призвание. Я знаю это с тех пор, как мне исполнилось десять лет.

– В самом деле? Интересно, как это десятилетний ребенок может понять, какой выбор он должен сделать? Я-то уж точно в этом возрасте не знал. Черт, да я и сейчас этого не знаю. – Он пожал плечами. – Что ж, могу только восхищаться вами, сестра. Жаль, что вы не можете заниматься тем, о чем вы только что говорили, но не растрачивая себя ради церкви. Она замерла:

– А я вовсе не считаю работу во славу Господа пустой тратой времени.

– Но я же этого не говорил. Мне как раз кажется, что вы могли бы делать все то, о чем сказали, и, кроме того, радоваться тому, что вы – женщина.

– А я и радуюсь.

Чарли улыбнулся – неторопливо, понимающе. В первый раз за все время она увидела на его лице искреннюю улыбку. Анжелина внимательно смотрела на него, ошеломленная и удивленная тем, каким ласковым и сочувственным стал его взгляд.

– Не думаю, что вы и в самом деле понимаете, в чем состоит наслаждение быть настоящей женщиной, сестра. – Голос Чарли отвлек ее от созерцания его красивого лица. – Когда вы стали бы более умудренной, тогда вам следовало бы заглянуть в себя и постараться понять, как вы собираетесь распорядиться своей жизнью.

– Что вы знаете о моей жизни? – Анжелина стала злиться. И это она, которая весь последний год боролась со своими мирскими желаниями и страстями.

– Я знаю, что под вашим монашеским одеянием таится живая и страстная женщина, умоляющая, чтобы ее выпустили на свободу. Вы об этом забываете. Но я уже попробовал эти губы. Вы не предназначены для того, чтобы стать монахиней, Анжелина.

– Я ничего не забываю. А если вы принудили меня целовать вас, то это вовсе не означает, что я получала от этого удовольствие.

Чарли фыркнул:

– Ладно.

Анжелина прикусила губу, призывая на помощь всю свою добытую с большим трудом внутреннюю силу, чтобы не закричать на него. За то время, пока она росла вместе со своими шестью братьями, она на горьком опыте научилась тому, что женский крик на мужчин почти не действует и не приносит пользы. Более того, он делает их еще более самодовольными фарисеями, уверенными в своей правоте. Но если женщина пропустит мимо ушей язвительные замечания и насмешки, то этим, в конечном счете, приведет мужчин в бешенство.

– А теперь я дождусь дилижанса и уеду, – сказала она, довольная спокойствием своего голоса.

Она протянула руку к двери. Но Чарли остановил ее.

– Вы никуда не поедете, сестра. – Его голос от гнева звучал хрипло, и она подавила улыбку. Она-таки добралась до его сути. Как всегда, ее правило сработало.

Но потом до нее внезапно дошел смысл его слов и она выдернула руку из его пальцев, твердо намереваясь уйти. Он стоял близко к ней, слишком близко, прямо у нее за спиной. Анжелина отпрянула к двери, пытаясь отодвинуться от него подальше. Но это не помогало. Он такой большой, такой сильный, такой мужественный. Само его присутствие в комнате устрашало ее.

Ее инстинктивная попытка отодвинуться заставила Чарли нахмуриться и отойти. Анжелине стало легче дышать и теперь она сама отошла от двери.

– Что вы имеете в виду, говоря, что я никуда не поеду?

– Что ж, не стоило мне говорить этого. Кое-куда вы все же поедете... – В ответ на эти слова Анжелина улыбнулась. – …вы поедете в Мексику. Со мной.

Ее улыбка вдруг утратила уверенность.

– Нет. Это мы уже окончательно обсудили. Я еду дилижансом в Корпус-Кристи.

– Уже не едете. Вы помогли мне избежать ареста. Так вот теперь этот рейнджер будет и за вами охотиться так же, как он гоняется за мной. Единственное безопасное место для вас – это Мексика.