Поющие пески - [59]

Она выслушала его ответ, не прерывая его. Одной из наиболее очаровательных черт Марты была ее способность слушать. У большинства ее подружек тишина означала, что они как раз готовят следующую речь и только ждут подходящего момента, чтобы произнести ее.

— Поужинай сегодня со мной. Я буду одна, — сказала она, когда услыхала о Клюне и о том, что он восстановил здоровье.

— Давай отложим это на начало следующей недели, хорошо? Как дела с твоей пьесой?

— Что там, дорогой, дела бы были гораздо лучше, если бы Ронни на сцене иногда говорил со мной, вместо того чтобы обращаться к публике. Он утверждает, что это подчеркивает отчужденность персонажа. Он просто влезает на рампу и позволяет первым рядам считать его ресницы. Однако я лично считаю, что это просто похмелье от мюзиклов.

Они немного поговорили о Ронни и о пьесе, а потом Грант спросил:

— Да, кстати, не знакома ли ты случайно с Хироном Ллойдом?

— С этим специалистом по Аравии? Трудно сказать, что знакома. Скорее нет. Но, как мне кажется, он почти такой же пройдоха, как и Ронни.

— Как это?

— Рори, мой племянник, помешался на теме экспедиций в Аравию, хотя я не могу представить, зачем кому-то может захотеться ехать в Аравию: пыль и куча старья. Во всяком случае, Рори хотел поехать с Хироном Ллойдом, но, по всей видимости, Хирон Ллойд путешествует только с арабами. Рори, этот милый ребенок, говорит, что это потому, что Ллойд более араб, чем любой шейх. Однако я лично считаю — будучи существом примитивным, шельмой и бездельницей — что он просто-напросто страдает тем же самым недугом, что и Ронни, и хочет забрать себе всю сцену.

— Что теперь поделывает Рори? — спросил Грант, оставляя тему Хирона Ллойда.

— Ах, он в Аравии. Его взял кое-кто другой. Кинси-Хеуит. Рори не даст так легко утереть себе нос. Вторник тебе подходит? Я имею в виду этот ужин.

Да, вторник ему подходит. Пока придет вторник, он уже будет на работе, а дело Билла Кенрика, который приехал в Англию, зачарованный Аравией, и умер как Шарль Мартэн в поезде, едущем в Шотландию, придется отложить в сторону. Ему оставалось всего лишь несколько дней.

Он пошел в парикмахерскую, чтобы поразмышлять в этой расслабляющей и гипнотизирующей обстановке, не прозевали ли они чего-нибудь. Тэд Каллен был на ленче со своим шефом. «Ричардс ничего за это не возьмет, — сказал он Тэду, — а потому пригласи его куда-нибудь на ленч, накорми по-королевски, а я за это заплачу».

«Я возьму его, угощу как следует, и мне будет очень приятно, — сказал Тэд, — но черт бы меня побрал, если я вам позволю за это платить. Билл Кенрик был моим приятелем, а не вашим».

Грант погрузился в теплую, ароматную атмосферу парикмахерской и пытался придумать, что еще могли бы они сделать, чтобы отыскать чемоданы Билла Кенрика. Но именно Тэд, когда вернулся, представил конкретное предложение.

— Почему бы нам, — сказал Тэд, — не поискать эту девушку при помощи объявления?

— Какую девушку?

— Ту девушку, у которой его багаж. У нее нет причины скрываться, если только она не воспользовалась содержимым чемоданов, что тоже случается. Однако у Билла на это слишком наметанный глаз… вернее, был. Почему бы не написать большими буквами: БИЛЛ КЕНРИК, чтобы бросалось в глаза. Вы усекаете? А потом просто: «Друг пусть позвонит по такому-то номеру». Что-нибудь мешает так сделать?

Нет, Грант не видел ничего, что бы мешало так сделать, однако его взгляд уже был прикован к листку бумаги, который Тэд доставал из кармана.

— Ты нашел журнал?

— Ну, да. Было достаточно лишь наклониться и переписать. Кажется, этому типу совершенно нечего делать. Это самый скучный список занятий, какой только есть под солнцем, если не считать тюремного распорядка. Ничего интересного от начала до конца. И в конце концов для нас тоже ничего хорошего.

— Ничего хорошего?

— Кажется, он был занят. Написать мне это объявление в газеты?

— Да, напиши. На письменном столе лежит бумага.

— В какие газеты мы это пошлем?

— Напиши шесть раз, а адресовать мы можем потом.

Он посмотрел на записи в журнале Ллойда, которые Тэд переписал своим детским почерком. Записи на третье и четвертое марта. Когда он читал их, вся абсурдность его подозрений стала ему ясна. Неужели его сознание все еще было болезненным сознанием больного человека? Как вообще он мог когда-нибудь вообразить, что что-то могло толкнуть Хирона Ллойда на убийство? Потому что именно это он подозревал. Что каким-то образом, понять который они не могли, Ллойд был ответственен за смерть Кенрика.

Он посмотрел на не возбуждающие сомнений записи и подумал, что даже если бы было доказано, что Ллойд не явился на какую-нибудь из этих встреч, то никто не придавал бы этой недобросовестности большего значения, чем следовало: Ллойд мог просто плохо себя почувствовать или передумать. Вечером третьего он был на ужине. «Общество покорителей», «Нормандия», 19.15, так звучала запись. На следующее утро в 9.30 должна была прийти съемочная группа «Магазин Патэ» и снять что-то там для их сериала «Знаменитости в домашней тишине». Казалось, что Хирон Ллойд был озабочен более важными вещами, чем занятие незнакомым летчиком, который настаивал, что он видел руины в песках Аравии.