Поющие пески - [17]

— Не думаю. Не помню, записал ли я что-нибудь на эту тему. Сейчас проверю. А, записал — ничего не было.

— В реестре пропавших не нашлось никого, кто бы подходил?

— Никого. Даже приблизительно. Никто не заявил, что он пропал.

— Очень мило с вашей стороны, что вы столько потрудились вместо того, чтобы сразу же отослать меня к удочке и рыбам. Я постараюсь не остаться в долгу.

— А как там рыба? Ловится?

— Горные ручьи совершенно высохли, а рыба сидит в самой глубине, если только она где-то осталась. Поэтому я занимаюсь делами, которые не стоят пяти минут таких занятых людей, как вы.

Но он хорошо знал, что это неправда. Не от скуки он заинтересовался пассажиром «Би-семь». У него было удивительное чувство отождествления с личностью «Би-семь». Не в смысле тождества, но идентичности интересов, хотя, принимая во внимание то, что он видел его только раз и ничего о нем не знал, это было совершенно нелепо. Может, потому что «Би-семь» был похож на человека, который также боролся с демонами. Может, именно тут был зародыш личной заинтересованности делом, солидарности с этим молодым человеком?

Грант представлял себе, что «Би-семь» искал свой Рай в алкогольном опьянении. Эту мысль подсказал ему запах виски в купе. Но вот оказывается, что юноша не упился. Он не был даже очень пьян, просто слегка выпил. Падая, ударился затылком о край умывальника. Это могло случиться с каждым. Охраняемый удивительными созданиями, Рай не был местом бегства алкоголика.

Его оторвали от этих мыслей слова Вильямса.

— Что вы сказали?

— Я забыл добавить: по мнению проводника, кто-то провожал Мартэна на вокзале.

— Почему вы только сейчас об этом вспомнили?

— Наверное, потому, что от проводника было не много пользы. Он вел себя так, словно все это дело выдумано специально ему назло. Это сказал мне сержант, который там был.

В этом был весь Джогурт, ни дать ни взять.

— Но что он сказал?

— Он сказал, что, когда еще на вокзале Истон он проходил по коридору, кто-то находился в купе вместе с Мартэном. Какой-то мужчина. Он не разглядел его хорошо, потому что дверь купе была прикрыта, и знает только, что Мартэн разговаривал с каким-то мужчиной. Они шутили, как пара друзей. Говорили об ограблении какой-то гостиницы.

— ЧТО ТАКОЕ?

— Ну, именно так. Проводник дал показания, что он услышал «рубай Кале», а поскольку нельзя «рубать» футбольную команду, то остается только гостиница. Кажется, почти каждая гостиница в Шотландии обязательно называется «Ваверлей» или «Каледониен», то есть в просторечии «Кале». Он еще добавил, что они не говорили этого серьезно.

— Это все, что проводник знал об этом провожающем?

— Да, все.

— Тот человек не обязательно должен был быть провожающим. Им мог быть знакомый, случайно едущий тем же поездом. Он заметил Мартэна, проходя по коридору, или случайно прочитал его фамилию в списке пассажиров.

— Возможно, только в таком случае следовало ожидать, что знакомый утром появится.

— Не обязательно, особенно если у него место далеко от купе Мартэна. Тело было вынесено потихоньку, так что я сомневаюсь, чтобы кто-нибудь из пассажиров вообще что-то заметил. Прежде чем приехала «скорая помощь», перрон был уже пуст. Я уже заканчивал завтрак в гостинице, когда она появилась.

— Правильно. Проводник, впрочем, объяснил, почему он был уверен, что это был провожающий: тот тип был в плаще и шляпе. Он утверждает, что обычно пассажир снимает шляпу, прежде чем начать крутиться туда-сюда по коридорам. Первое движение, как он говорит, — это бросить шляпу на полку. Конечно, в своем купе.

— А что касается списка пассажиров… Как было произведено бронирование?

— По телефону, но билет он получил лично. Во всяком случае, это сделал какой-то худой брюнет. Бронирование за неделю до поездки.

— Порядок. Скажите еще что-нибудь о Джогурте.

— О ком?

— О проводнике.

— Ага. Ну, значит, он сказал, что, когда через какие-то двадцать минут после отъезда из Истона он начал собирать билеты у пассажиров, Мартэн был в туалете, а его билеты — спальный и проездной в одну сторону — лежали на полочке под зеркалом. Проводник взял билет и отметил его у себя, а проходя мимо туалета, постучал и спросил: «Вы из купе «Би-семь»?» Мартэн сказал, что да, а проводник на это: «Я позволил себе взять ваш билет, благодарю вас. Вы желаете утром чай?» На что Мартэн ответил: «Нет, благодарю, спокойной ночи».

— Значит, у него был обратный билет.

— Да, был у него в бумажнике.

— Ну, действительно, кажется, что все в порядке. Даже тот факт, что никто не искал и не обратился за телом, понятен. Ведь от него не ожидали известий, поскольку он находился в поездке.

— А кроме того, дело почти не получило огласки. Я полагаю, что семья даже не подумала дать некролог в английской прессе, наверное, ограничилась уведомлением в какой-нибудь там своей местной газете, где люди его знали.

— Каков результат его вскрытия?

— Нормальный. Легкая закуска за час до смерти, большое количество виски в желудке и большой процент в крови. Достаточно, чтобы быть навеселе.

— Что-нибудь указывало на то, что он был алкоголиком?

— О нет. Никаких изменений в организме. Травма головы и плеча в прошлом, а так свеж как огурчик, чтобы не сказать здоров как бык.