Поймать молнию - [20]

Рената повернулась к нему лицом.

– Вы даже не достойны презрения, – холодно сказала она. – Мало того, что вы выставляете себя напоказ, одетый, как дикарь, но вы еще стараетесь увековечить эту… эту ложь… – Он стоял в проходе, преградив ей дорогу, и смотрел на нее твердыми синими глазами. – Вы так и будете стоять там и есть, как дикарь? – Она вырвала хлеб у него из рук.

– Мои манеры поведения за столом – это самое грубое оскорбление? – ледяным тоном поинтересовался он.

– Нет, не только. Это лишь одно из новых оскорблений. – Глаза Ренаты обратились к боку Джейка: не смотреть туда было выше ее сил. Рана хорошо заживала, но вместо нее останется ужасный шрам. На его руках и спине были еще маленькие Шрамы, настолько маленькие, что их можно было бы рассмотреть только, когда он слишком близко подходил к ней. Не успев остановить себя, она подумала, что этот шрам на боку идет его прекрасной внешности. Глупости! Джейк Вулф был далек от совершенства!

– Почему вы все еще здесь? – раздраженно спросила она. – Вы уже достаточно поправились, чтобы ехать.

Несколько минут Джейк не отвечал. А почему она все еще здесь? Он не мог признаться Ренате, что не может объяснить самому себе, почему он до сих пор остается в этом доме, спит в сарае, когда мог бы спать в горах.

Разумеется, он не мог признаться девушке, что чувствовал к ней все возрастающее влечение. Все это было необъяснимо. Каждый день он ждал, как войдет в дом, увидит ее и поймет, что она – не видение, о котором он мечтает каждую ночь… Но всякий раз его ждало своего рода разочарование. Почему-то каждый день она становилась еще прекраснее, чем накануне.

Поэтому ему надо было заставить ее уехать из Серебряной Долины. У нее уже все собрано, и вскоре она будет уже на пути в Филадельфию… вернется туда, где ее место.

– Завтра я уезжаю, – торжественно объявил он, все еще не отходя в сторону. Он скрестил на груди руки и преградил ей дорогу.

Рената улыбнулась. Это была настоящая улыбка, а не растягивание губ, которое он наблюдал последнее время, когда она пыталась вести себя так, словно ее не беспокоят его загадки, а щеки вспыхнули нежным розовым румянцем.

– Завтра? В самом деле?

– В самом деле, – ответил Джейк, отходя в сторону и давая ей дорогу. Она прошла мимо него и направилась в дом. – Как только я доставлю вас на платформу.

– Я никуда не еду. – Рената повернулась к нему. Все движения ее были очень грациозны, а от ее рыжеватых волос, золотисто-желтого платья и молочно-белой кожи исходило сияние.

– Нет, едете. Вы едете домой.

– Конечно же, нет, – настаивала Рената. Джейк замялся. Они могут простоять здесь весь день и так и не закончить эти бесконечные препирательства.

– Если надо помочь вам собраться и погрузить ваши сундуки в повозку, я это для вас сделаю. – Он отвернулся от нее, и ей не удалось ему ответить. Она доверяла ему, это хорошо. Он вышел за дверь и быстро широкими шагами удалился.

Рената стояла посреди гостиной. Впервые в жизни она не находила слов. Домой. Но она не может ехать домой. Еще не время!

Потом Джейк появился в дверях, с угрюмым видом вошел в комнату, тихо выругавшись, притянул ее к себе и поцеловал.

Это не был поцелуй в щечку, какими он награждал ее, когда к ней приходили гости. Этот поцелуй замкнул его губы на ее розовых лепестках, он так сильно прижал ее к своей груди, что она едва могла дышать.

Рената выронила ломоть хлеба и стала отбиваться от пленивших ее рук Джейка. Они напоминали крепкие стальные канаты. Жар его тела окутал ее, сердце громко билось в груди. Рот его был жесткий, настойчивый, а руки – неподатливые, как сам Джейк.

И тут что-то изменилось. Он все еще держал ее, но уже не так крепко. Он все так же целовал ее, но и губы его смягчились. Он осторожно приблизился к ней, раздвинул ее губки и прикоснулся к ее язычку.

Рената перестала трепетать. Это было чуждое, но отнюдь не неприятное ощущение – где-то в глубине желудка, хотя ей казалось, что оно ширится в глубине ее души. «Значит, вот что испытываешь от нормального поцелуя», – подумала она, обняв Джейка за талию и прижимая ладони к его спине. Кожа его была теплая, жесткая, и в то же время шелковистая.

Ей казалось, что она растворяется в его объятиях и не устоит на ногах, если он перестанет держать ее. Он протолкнул язык ей между губ, и она сама раскрыла их, принимая его дар: огонь, пламя, сжигавшие ее, сбегавшие по спине. Мощной рукой он гладил ей затылок, а потом погрузил пальцы в волосы. При этом у него вырвался тихий стон.

Они оба услышали звуки шагов чьих-то обутых в башмаки ног, и Рената отскочила в сторону, как только Джейк отпустил ее. Его синие глаза смотрели как-то странно, он так же, как и она, не понимал, что случилось.

В дверях стоял Лестер Паттон. Лицо его было красным, как спелая клубника. Шляпу он держал в руках. Со времени их первой встречи, когда он хотел забрать Джейка, Рената несколько раз видела Лестера, и он всегда был уважителен и вежлив. При этом он каким-то образом умел сохранять неизменным слой пыли и грязи.

– Я привез повозку, как вы просили, Джейк, – сказал он, не поднимая глаз от пола. – Вы уверены, что не хотите, чтобы я правил…