Пойдите, научитесь, что значит: милости хочу, а не жертвы - [9]

Прямых вразумлений Свыше не последовало, поскольку человек должен развиваться осмысленно целесообразно и достигать понимания многих вещей в Жизни сам.

В противном случае Бог создал бы человека, вложив в него определённые нравственные стандарты и соответствующую алгоритмику психической деятельности в готовом к употреблению виде.

Происшедшие же события Авраам интерпретировал в русле исторически сложившейся культуры обязательности жертвоприношений, что нашло своё выражение в Библии, послужило укреплению этой традиции и продолжению её в будущее.

Тем не менее, эти события не были бесполезными и для Авраама, хотя он и не решил нравственно-этической задачи («от Бога ли предложение о принесении Исаака в жертву либо же нет?»), но пройдя через этот кошмар отождествления наваждений и Промысла с искренней глубинной верой Богу, который есть, Авраам как минимум освободился от затмевающей всё власти над ним инстинктивных родительских привязанностей к своему сыну. Подвластность его этой зависимости и послужила причиной того, что он оказался в области попущения, вследствие чего и возникло наваждение — требование принести Исаака в жертву якобы Богу.

3. Для чего приходил Иисус?

Разные ветви культуры человечества на вопросы о личности Христа и его судьбе дают взаимоисключающие ответы.

Иудейская традиция через своих разных раввинов даёт и разные ответы на эти вопросы. И спектр их ответов широк:

· от того, что Иисус был рождён в блуде и стал магом, обольщавшим народ чудесами в стремлении выдать себя за обетованного Мессию, чему часть народа поверила и пошла за ним;

· до того, что Иисус учил людей добру, но обетованным Мессией не был, и если бы не настаивал на этом своём статусе, то был бы уважаем и не был бы предан смерти.

Мнение синагоги по этому вопросу меняется в зависимости от того, кому оно адресовано и в каких обстоятельствах выражается: в условиях гарантированной безопасности — детально развивается первое; в условиях, не гарантирующих безопасности или требующих вкрадчивой деликатности, — второе.

Христианские церкви — при всех их разногласиях, — (а также и мессианские евреи [26]) едины во мнении:

· Иисус — обетованный в Ветхом завете Мессия;

· Он — праведник и в таковом качестве избранная Богом жертва во искупление людских грехов, и потому во исполнение предопределения Божиего он пришёл в мир именно для того, чтобы быть безвинно осуждённым на смерть и жертвенным пролитием своей крови искупить грехи, если не всего человечества, то тех, кто уверует в это.

В Коране Иисус (Иса) — единственный из посланников Бога, который именуется Мессией, переданное через него вероучение признаётся истинным, но факт его распятия, смерти и воскресения категорически опровергается (во избежание распятия Бог вознёс Иисуса к себе — Бог всемогущ, милостив и мудр [27]), а христианским церквям указывается на факт извращения ими вероучения, переданного через Мессию.

Синагоге и иудеям в Коране, точно также указывается на сокрытие и извращение ими того вероучения, что было дано им через Моисея для просвещения всех народов. Как можно понять из соотнесения этого коранического утверждения с жизнью, верность извращённому в прошлом вероучению и послужила причиной для того, чтобы отвергнуть Иисуса в качестве Мессии и посягнуть на предание его позорной смерти [28].

Некоторые буддисты признают Иисуса реинкарнацией Будды и принимают все библейские свидетельства о нём и даже переходят в христианство, сохраняя при таком миропонимании и верность буддизму.

О кораническом свидетельстве представители немусульманских культур в своём большинстве не знают, а те, кто и узнаёт, то как показывает практика, в своём большинстве не задумываются о его значении для прошлого и будущего человечества [29].

И для многих таких кораническое свидетельство о том, что Христос не мучился, умирая на кресте, — не благая весть потому, что они желают, чтобы истинным оказалось библейское свидетельство о казни Христа [30], поскольку вера в это, как они надеются, освобождает их от ответственности за свои грехи. И эта казнь и мучения Христа в прошлом нужны им даже больше, чем Синедриону в его эпоху, поскольку, если признать, что казни не было, то они оказываются в единоличном ответе перед Богом за все свои грехи, которые никто не понёс и не унёс, и не предал забвению [31].

Но в результате получается: часть из тех, кто убеждён в том, что Бог есть, верят в то, что Он избрал Себе (либо всё же не Себе, а дьяволу?) в жертву Иисуса, а другая часть из тех, кто убеждён в том, что Бог есть, верят, что Он спас праведника от казни. Согласитесь, что Бог — один, и одно из двух взаимоисключающих друг друга мнений о судьбе Христа — напраслина, возводимая на Бога, богохульство. Но всякому человеку, узнавшему об этом разногласии о судьбе Христа, открыта возможность подумать о том, какое из двух мнений истинно. Однако, об истинности коранического либо библейского мнений о судьбе Христа, невозможно судить только на основании текстов — необходимо соотноситься с жизнью.

Обратимся к канонической книге Ветхого Завета, признаваемой церковниками боговдохновенной до такой степени, что её автора — Исаию — даже иногда называют «ветхозаветным евангелистом»: