Пойдем в кино? - [5]

Андрей. Двести пятнадцатая.

Лиля. Дашь ему этот конверт и попросишь, чтобы он нашел и забрал свои письма. Они мне больше не нужны. Даже на «черный день».

Андрей (радостно). Тогда давай сами порвем!

Лиля. Узнать его почерк я не смогу. Ведь никто не подписывается. Ставят одну букву, или инициалы, или вообще ничего не ставят. Но он-то свои послания сразу найдет. Скажи, что хранить их мне неприятно!

Андрей (радостно). Тогда давай сами порвем!

Лиля. Удивительный ты парень! Я же сказала, что хочу скрасить свои дряхлые годы. А он пусть знает, что я не нуждаюсь… Ты понял?

Андрей (радостно). Еще бы! Пусть забирает.

Лиля. Я подожду тебя здесь.

Андрей. Подождешь?! (Убегает.)

Квартира Тараскиных. Людмила Васильевна опять нервно курсирует по комнате.

Людмила Васильевна. Что-то с ним происходит! Прибегает, убегает… По десять раз в день причесывается! Вертится перед зеркалом… Опять куда-то умчался. На улице, наверно, не видит ни троллейбусов, ни трамваев.

Звонок. Идет открывать. Возвращается с Верочкой. Она в том же виде: халат, журнальные номера в руках.

Верочка. У вас никого? Я — на минутку! Возвращаю «Иностранную литературу» с благодарностью, не знающей границ и пределов! Вы опять волнуетесь?

Людмила Васильевна. Что-то с ним происходит, Верочка…

Верочка. Если что-то происходит — значит, влюбился. И замечательно! Мой Лелик только этим и занимается.

Людмила Васильевна. Но ведь он не чувствует под собой ног!

Верочка. Статистика показывает, что влюбленные в уличные катастрофы, как правило, не попадают. Им есть для чего жить! Понимаете?

Людмила Васильевна (не слыша ее). Опять где-то носится.

Верочка. Вам нужно заварить валерьяновый корень. И нервов — как не бывало! Хотите, я буду заваривать?

Людмила Васильевна. Я знаю, вы добрая.

Верочка. Весь мир заваривает сейчас валерьяновый корень.

Людмила Васильевна. Вы всегда так заботливы! Но где же он может быть?

Верочка. Знаете, что сказал один мудрец? «Не ищите неприятностей — они сами отыщут вас». Но ваш дом неприятности обойдут стороной! (Уходит. И возвращается.) Я забыла сказать: валерьянку надо пить за час до сна. Вы не заснете — вы провалитесь! И нервов — как не бывало. Не забудьте: валерьяновый корень за час до сна!

Людмила Васильевна. Попробую.

Верочка. Запишите… И еще у меня к вам, Людочка, одна маленькая просьба.

Людмила Васильевна. Какая?

Верочка. Журнал «Наш современник»! Там, говорят, в третьем номере…

Людмила Васильевна. Я принесу.

Возле квартиры с цифрой «215». Андрей нажимает кнопку. Появляется Валя.

Андрей (протягивая конверт). Это тебе!

Валя. «Бывало, он еще в постели, к нему записочки несут…» (Взвешивает конверт на ладони.) А тут письмо «тяжелого веса»!

Андрей. Не письмо, а письма. Найди свои — и забери их. Можешь порвать или сжечь. Как хочешь! В них не нуждаются.

Валя. Имеет место некоторое преувеличение. Иными словами: гипербола! Я всего один раз написал записку: «Что делаешь вечером?»

Андрей. И тебе ответили?

Валя (насмешливо оценивая его взглядом). Ты — паж или заинтересованное лицо?

Андрей. Я выполняю просьбу, Гладышев.

Валя. Бескорыстно? На общественных началах?

Андрей. Это не имеет значения.

Валя (вроде бы доверительно). Видишь ли, я написал: «Что делаешь вечером?», а она ответила: «Я свободна». Ее записку я, к несчастью, порвал.

Андрей. А теперь найди и порви свою!

Валя (заглядывая в конверт). Ну-у, Анна Керн может спрятаться! Ей и не снилось такое количество. Качество текстов, конечно, пониже. А впрочем, проверим. Вот как раз и стишки!

Андрей (вырывает конверт). Чужие письма, Гладышев, читать неприлично.

Валя. Благородный гнев? Недалеко до дуэли!

Андрей. Тебя просили только найти и забрать то, что ты посылал.

Валя. Я не посылал, я сунул в руку на переменке.

Андрей. Вот и найди!

Валя. Согласен. Зачем оставлять улики? Хотя тон твой меня не устраивает. (Напевает.) «Уймитесь, волнения страсти, Усни, беспокойное сердце!» Это Михаил Иванович Глинка тебе посоветовал! Я люблю музыку.

Андрей. Ты любишь музыку?!

Валя. «Сомнение». Так называется романс. Он — про тебя.

Андрей (решительно). Найди и порви!

Валя (роется в конверте). Очень потягивает прочесть!.. Великие мира сего такие послания публиковали. Ты слышал? И тут наберется том: «Из личного архива восьмиклассницы Лили». Ага, нашел! Так и есть: «Что делаешь вечером?» (Рвет.) Получай на вечное хранение! (Возвращает конверт.)

Андрей (хватает конверт, прячет его под пальто). Вот и все.

Валя (вглядываясь в него). А ты, кажется, «по уши», да?

Ничего не ответив, Андрей убегает.

Снова двор. Лиля, согреваясь, быстро пересекает его по одной и той же линии — взад и вперед, взад и вперед. Из подъезда выбегает Андрей. С победоносным видом протягивает ей конверт.

Андрей. Вот! Пожалуйста! Он нашел свою записку. И разорвал. У меня на глазах… Так что можешь не волноваться. А чужие письма я ему читать не позволил!

Лиля. Как не позволил?

Андрей. Я сказал, что чужие письма читать нельзя. Некрасиво!

Лиля. А кто тебя просил это ему говорить?

Андрей. Я сам догадался. Все знают, что чужие…

Лиля (перебивая). А он что сказал?

Андрей. Что такие письма печатают… в собраниях сочинений!

Лиля. Конечно, печатают. Подумаешь, тайна! Тем более что там нету подписей. Ну, прочитал бы… Узнал бы, как выражают свои чувства интеллигентные люди!