Пой, Изабель! - [35]

Дрожащей рукой он положил передо мной записку, которую, уходя, оставила Жермен Вальер.

– Я вас везде искал, месье комиссар… Пожалуйста, скажите, что это сделала не она! Она не могла этого сделать?

– Но она призналась в содеянном, месье Вальер.

– Она сказала неправду, месье комиссар! Клянусь, она сказала неправду!

Его бил озноб, и он был похож на больного малярией, у которого начинается приступ.

– Зачем же ей говорить неправду!

– Чтобы спасти меня, черт возьми!

– Вас?

– Ну да, месье комиссар, ведь это я, один я все сделал.

– Да что вы такого сделали?

– Все! Убил Ардекуров, Понсе…

– И украли двадцать миллионов?

– И украл двадцать миллионов!

– Сядьте, месье Вальер.

Он как-то боком свалился на стул.

– Слушаю вас, месье.

– Расскажите, пожалуйста, подробно, как вы совершили эти убийства.

– Ах да, убийства…

И он начал рассказывать запутанную историю, в которой изобразил себя кем-то средним между Аль Капоне и Тарзаном. Несколько минут я слушал. На больше моего терпения не хватило:

– Месье Вальер, может быть вы перестанете смеяться надо мной?

– Простите?

– Я спрашиваю, скоро ли вы перестанете издеваться?

– Но, месье комиссар…

– Так вот, вы не убивали месье Ардекура, его жену и месье Понсе. Ни вы, ни ваша жена.

Он поник.

– У Жермен трудный характер, месье комиссар, поэтому моя жизнь не всегда была легкой. Но ведь и я, со своей стороны, не дал ей ничего из того, на что она вправе была рассчитывать. Поверьте, что если она это и сделала, то только ради нас… Я хочу сказать,– ради Пьера и меня. Приняв на себя ее преступление, я хоть немного загладил бы свою вину перед ней. Жермен никогда не сделала бы ничего подобного, будь я другим человеком.

– Так вы все-таки считаете ее виновной, месье Вальер?

Он пораженно смотрел на меня.

– Но вы же сказали, что она сама призналась?

– Она действительно призналась, но это еще не значит, что я ей поверил.

– Вы хотите сказать, что она солгала?

– Я в этом уверен.

– Но… но… зачем?!

– Я надеялся услышать это от вас, месье Вальер.

– Я не понимаю, месье комиссар… Честное слово, я не понимаю, что с ней произошло…

Я дал ему прийти в себя, предложив сигарету. Он ее взял и просто держал в руках, очевидно, забыв прикурить.

– Месье Вальер, я хочу задать вам один деликатный вопрос. Надеюсь, вы простите меня. Итак, не было ли у мадам Вальер на протяжение вашей супружеской жизни или до нее, извините, любовного приключения с последствиями? Короче, нет ли у нее еще ребенка, кроме Пьера?

– Как это могло прийти вам на ум! Когда я женился на Жермен, она была честной девушкой.

– А после свадьбы?

– Моя жена – женщина высокоморальная, месье комиссар!

– Ваша уверенность меня удивляет, ведь всего несколько минут назад вы допускали ее виновность.

– Не знаю, месье комиссар, я больше ничего не знаю. Весь мир рушится для меня.

– Послушайте, месье Вальер, хотели бы вы очистить мадам Вальер от всех подозрений?

– Конечно!

– Тогда помогите мне найти того, кого она хочет выгородить. Может ли это быть Пьер?

– Пьер? Что вы… Когда забивают кролика, он уходит подальше, чтобы не потерять сознание… Невозможно представить, чтобы он совершил несколько убийств подряд…

– И все же, месье Вальер, ваша жена, не колеблясь, идет в тюрьму, признавшись в краже и убийстве. Неужели она делает это просто так? Не сошла же она, в самом деле, с ума…

– Нет, месье комиссар полиции, иначе я бы это заметил первый.

– Но, я надеюсь, вы согласитесь со мной, что если она, будучи невиновной, взяла на себя чью-то вину, значит она хорошо знает убийцу и не хочет, чтобы полиция узнала его имя. Ведь так?

– Да, я вынужден согласиться. Могу ли я видеть Жермен?

– Нет.

– Но…

– Нет, месье Вальер, не сейчас.

Он попытался было протестовать, но я его прервал:

– Месье Вальер, где сейчас находится ваш сын?

– Пьер? Сегодня понедельник, значит он сейчас в районе Анноне.

– Он что, по понедельникам ездит в Анноне?

– По понедельникам и вторникам.

– Когда он должен вернуться?

– Это зависит от того, как он справится с работой. Иногда ему приходится оставаться там даже на ночь.

– В какой гостинице обычно живет Пьер?

– Вот этого я не знаю… Не думаю, чтобы он всегда останавливался в одной и той же. Он может быть не только в Анноне, но и в Бург-Аржанталь или в Сен-Жюльен-Мулен. Может… короче… где угодно…

– Благодарю вас, месье Вальер.

Когда мой посетитель вышел, одна мысль поразила меня: Элен Ардекур тоже ездила в Анноне по вторникам. Что это, совпадение? Слишком уж много их было в деле Ардекуров, и это мне совсем не нравилось.

* * *

Выполняя свое обещание, я зашел к Леони Шатиньяк, чтобы успокоить ее в отношении моего здоровья. Она настояла, чтобы я остался поужинать. Я не был голоден, но обижать Леони мне не хотелось.

– Ты помнишь Жермен Вальер в молодости?– спросил я, усаживаясь за стол.

– Конечно, помню! Она была высокой и немного худощавой. Ей не мешало бы чуть поправиться, но все же она была привлекательной.

– Соблазнительной?

– Она? Как же! Жермен думала только о работе, а вовсе не о нарядах. Понимаешь, Шарль, она хотела преуспеть в жизни и думала добиться этого трудом. Не знаю, развлекалась ли она когда-нибудь. По-моему, она даже не знала, где обычно танцуют. Если хочешь знать мое мнение, в этой жизни она заслуживала гораздо больше, чем имела.