Повстанец - [16]

Я набрала номер Мелани, чтобы она не вздумала приехать или еще чего доброго, рассказать все Синди, но дозвониться не получилось.

Я осторожно вышла из спальни. Теперь я кралась по собственной квартире как воровка, опасаясь встретить собственного мужа. Выходные выдались богатыми на впечатления.

Он оттирал ковер, раздобыв в кладовой все что нужно. Навыки уборщицы были у него гораздо лучше развиты, чем прочие таланты. Я затаилась за косяком, чтобы он не видел меня и опять не нагрубил. Мой самоконтроль был далек от идеала.

Он иногда прерывался и быстро уходил в свою комнату, думаю, его снова тошнило. Потом возвращался и продолжал. Грязную рубашку он снял и теперь был только в штанах, в которых ходил уже второй день. Я опять разозлилась на себя. Я так и не заказала ему хоть какой-нибудь одежды и бритвенных принадлежностей. Жена из меня получилась никудышная.

Кит закончил, собрал щетки и средства для чистки.

– Можешь проверить, – сказал он, не глядя в мою сторону. Я поняла, что он обнаружил меня, хотя ничем не выдавал этого. Я вышла из-за двери. Прятаться дальше не имело смысла.

– Я не хотела, чтоб так получилось, – начала я, опять чувствуя себя виноватой. – Я не читала инструкцию. Извини.

Он обернулся и смерил меня презрительным взглядом.

– Пошла ты, – сказал мужчина и встал на колени, приготовившись к наказанию.

Я дернула руку к браслету, но остановилась. Он ждал, закрыв глаза и стиснув зубы.

– Считаешь себя крутым? – спросила я, убрав руку за спину. – Думаешь, у меня не хватит сил воспитать тебя?

– Мне наплевать, делай, что хочешь, – ответил он, подтверждая слова красноречивым взглядом. Такой наглости мне еще видеть не приходилось. А главное, я не могла понять ее причину. За что он так возненавидел меня с первой минуты? Он еще там, в своей убогой квартирке, уже смотрел на меня с презрением. Нет, еще со страницы каталога.

– За эти испытательные две недели ты у меня пройдешь все круги ада, а потом я вышвырну тебя, как паршивого пса, – пообещала я, даже не представляя толком, что могу с ним сделать. Я просто хотела напугать его, стереть эту гнусную ухмылку с его лица.

– Не ты первая. Желаю удачи, – усмехнулся он, его ошейник опять стал прозрачным. Он не злился, а насмехался надо мной.

– Пошел вон! – крикнула я, теряя терпение.

Он поднялся и ушел к себе.

В дверь позвонили. Я открыла. Я знала, что консьерж не пропустил бы постороннего, а значит, это была Мили. Она все же примчалась, как хорошая подруга.

– Боже мой, Номи, – прошептала она, приблизившись и обняв меня. – Ты жутко выглядишь. Что он с тобой делал?

– О чем ты? – я подошла к зеркалу. Вид у меня действительно был неважный. После ночных рыданий веки припухли. Волосы торчали в разные стороны, глаза лихорадочно блестели.

– Чем тут пахнет? – поморщилась подруга, входя в столовую. Я шла за ней, решая, все ей рассказывать или детали опустить.

– Где этот негодяй? Дай взглянуть на него, – попросила она, заваривая кофе. Это было лучшим средством для меня, чтобы прийти в норму.

– Нет, не сегодня, – ответила я. – Завтра. Приходи со своими ребятами. Я позову девчонок и представлю вам свое приобретение.

– Завтра? – переспросила она. – Разве ты не работаешь?

– Я освобожусь пораньше ради такого случая, – я, наконец, придумала, что с ним сделать. – Обещаю, будет весело.

– Ты меня пугаешь, – Мили налила кофе и протянула одну чашку мне.

Я села на стул, радуясь своей сообразительности.

– Ведь он обидел тебя, я же поняла, – продолжала девушка, понизив голос. – А ты хочешь его со всеми знакомить. Разве ты его не вернешь?

– У меня есть законные четырнадцать дней, чтобы отомстить за свое унижение, – ответила я. – Я приглашу Синди.

Мелани поставила чашку, изумленно глядя на меня.

– Что он сделал? – спросила она, приблизив свое лицо ко мне, как заговорщица. Словно мы обсуждали, как убить его и спрятать тело.

– Ничего, в этом-то и проблема, – ответила я, чувствуя, как краснеют щеки. – Он меня проигнорировал, будто я пустое место.

– Но почему? – не понимала она. – Ты сказала ему, что девственница?

– Какое это имеет значение? – не поняла я. – Что, обязательно нужно предоставить вескую причину, чтобы он снизошел и сделал несколько несложных телодвижений?

– Может, он больной какой-нибудь? – продолжала строить догадки Мили. – Знаешь, всякое бывает, а агентство еще то. В суд на них подать надо за надувательство.

– Не знаю, по документам все в порядке, – ответила я. – Он просто гаденыш, каких мало.

– Что он говорит об этом? Как объясняет? – не понимала подруга, впервые столкнувшись с таким странным обстоятельством.

– Объясняет? – нервно рассмеялась я. – Он хамит мне, как повстанец на допросе. Наверное, у них в глуши считается нормальным грубить женщине.

– Это непостижимо, верни его, завтра же, – посоветовала Мили. – Зачем тебе эти проблемы?

– Вернуть? Ну уж нет, – я хищно оскалилась, чувствуя непреодолимое желание свернуть ему шею своими руками. – Не раньше, чем он будет тут ползать и просить прощения.

– Номи, это незаконно, – напомнила Мили. – За жестокое обращение с мужчиной можно получить большой штраф и на репутации может отразиться. Что скажут у тебя в офисе?